Опоздав на поезд, она вернулась домой без предупреждения и не смогла сдержать слёз.
Пропустив электричку, Арина решила вернуться без звонка. Едва переступив порог, она не смогла удержаться слёзы хлынули сами. Холодный октябрьский ветер хлестал по лицу острыми каплями дождя. Она смотрела на удаляющийся состав, и внутри поднялась волна досады. Опоздала. Впервые за пятнадцать лет регулярных поездок домой опоздала. «Как в дурном сне», подумала она, машинально поправляя выбившуюся прядь волос. Перрон был пуст и неуютен, только жёлтые фонари отражались в лужах, вытягивая причудливые световые дорожки.
Следующий поезд только завтра утром, равнодушно сообщила кассирша, даже не взглянув на неё. Может, автобусом?
«Автобусом Арина поморщилась. Трястись три часа по разбитой дороге? Нет, спасибо».
В сумке завибрировал телефон звонит мама. Она замерла на мгновение, глядя на экран, но не ответила. Зачем тревожить? Лучше просто вернуться, ключи ведь всегда с собой. Такси мчало по пустым улицам, а город за окном казался бутафорским ненастоящим, плоским.
Водитель что-то бормотал о погоде и пробках, но Арина не слушала. Внутри росло странное чувство ни тревоги, ни радости.
Старый дом встретил её тёмными окнами. Поднимаясь по лестнице, она вдохнула знакомые с детства запахи: жареная картошка с третьего этажа, стиральный порошок, аромат старого дерева. Но сегодня в этой привычной симфонии прозвучала фальшивая нота.
Ключ с трудом повернулся в замке, будто двери сопротивлялись. В коридоре было темно и тихо очевидно, родители уже спали. Осторожно пройдя в свою комнату, Арина старалась не шуметь. Включив настольную лампу, она огляделась. Всё как всегда: книжные полки, старый письменный стол, плюшевый мишка на кровати реликвия детства, от которой мама никак не могла избавиться. Но что-то было не так. Что-то неуловимо изменилось.
Может, дело было в тишине? Не в обычной ночной, а в другой густой, липкой, словно прелюдия перед грозой. Казалось, дом затаил дыхание, ожидая чего-то. Арина достала из сумки ноутбук работа никуда не делась. Но, протягивая руку к розетке за тумбочкой, случайно задела какую-то коробку. Та соскользнула с полки, рассыпав содержимое по полу.
Письма. Десятки пожелтевших конвертов с выцветшими марками. И фотография старая, с загнутыми уголками. Молодая мама ещё совсем девчонка! смеётся, прижавшись к плечу незнакомого мужчины. Первая слеза упала на снимок ещё до того, как Арина осознала, что плачет.
Дрожащими руками она развернула первое письмо. Почерк выразительный, уверенный, совершенно незнакомый.
«Дорогая Вера! Знаю, не должен писать, но молчать больше не могу. Каждый день думаю о тебе, о нашей Прости, даже писать страшно о нашей дочери. Как она? Похожа на тебя? Простишь ли ты меня за то, что ушёл?» Сердце забилось чаще. Арина схватила следующее письмо, потом ещё одно. Даты 1988, 1990, 1993 Вся её жизнь, всё её детство было описано в этих письмах чужим почерком.
«видел её издалека у школы. Такая серьёзная, с портфелем больше себя. Не решился подойти»
«пятнадцать лет. Представляю, какая красавица она стала. Вера, может, пришло время?..»
В горле встал ком. Арина автоматически включила свет, и жёлтый луч высветил из темноты старую фотографию. Теперь она вглядывалась в незнакомое лицо с жадным вниманием. Высокий лоб, умные глаза, слегка насмешливая улыбка Боже, у неё его нос! И этот лёгкий наклон головы
Арина? тихий голос матери заставил её вздрогнуть. Почему не предупредила, что
Вера замерла в дверях, увидев письма, разбросанные по полу. Краска сошла с её лица.
Мама, что это? Арина подняла фотографию. Только не говори, что это просто старый друг. Я вижу я чувствую
Мать медленно опустилась на край кровати. В свете лампы было видно, как дрожат её руки.
Николай Николай Сергеевич Воронцов, голос звучал глухо, будто из другой комнаты. Думала, что никогда что эта история останется в прошлом
История? Арина чуть не закричала шёпотом. Мама, это же вся моя жизнь! Почему ты молчала? Почему он почему все
Так было нужно! в голосе матери прорвалась боль. Ты не понимаешь, тогда всё было иначе. Его родители, мои родители Нам просто не позволили быть вместе.
Тишина опустилась на комнату, словно плотная ткань. Где-то вдали прогрохотал поезд тот самый, на который Арина сегодня опоздала. Случайность? Или судьба решила, что пришло время правде выйти на свет?
Они просидели до утра. За окном медленно светлело, а в комнате витал горьковатый запах остывшего чая и невысказанных слов.
Он был учителем литературы, Вера говорила тихо, будто боялась спугнуть воспоминания. Приехал по распределению в нашу школу. Молодой, красивый, читал наизусть стихи Все девочки были влюблены.
Арина смотрела на мать и не узнавала её. Куда делась вечная сдержанность? Перед ней сидела другая женщина юная, влюблённая, с горящими глазами.
А потом мать стиснула зубы. Потом я узнала, что жду тебя. Ты даже не представляешь, что началось! Его родители кричали о «провинциальной овце», мои твердили о позоре
И вы просто сдались? в голосе Арины прозвучала горечь.
Его перевели в другой город. Срочно, без разговоров. А через месяц меня познакомили с твоим она запнулась, с Сергеем Петровичем. Хороший человек, надёжный
«Надёжный, эхо отозвалось в голове Арины. Как старый диван. Как шкаф. Как всё в этой квартире».
Но письма Почему ты их хранила?
Потому что не могла выбросить! впервые за ночь в голосе матери прорвалась настоящая боль. Это было всё, что осталось. Он писал каждый месяц, потом реже Но писал.
Арина взяла последнее письмо. Дата три года назад.
«Дор
