Опоздав на поезд, она вернулась домой без предупреждения и не смогла сдержать слёз. Отстав от состава, Арина решила приехать без звонка. Едва переступив порог, она почувствовала, как слёзы подступают к горлу. Холодный октябрьский ветер хлестал по лицу острыми каплями дождя. Арина смотрела на удаляющийся поезд, и внутри неё поднялась волна горечи. Опоздала. Впервые за пятнадцать лет регулярных поездок домой опоздала. «Как в дурном сне», подумала она, машинально поправляя выбившуюся прядь волос. Перрон был пуст и неуютен, лишь жёлтые фонари отражались в лужах, создавая странные световые тропы.
Следующий поезд только завтра утром, равнодушно сообщила кассирша, даже не взглянув на Арину. Может, автобусом?
«Автобусом Арина поморщилась. Трястись три часа по разбитой дороге? Нет, спасибо».
Телефон в сумке завибрировал звонит мама. Арина на мгновение замерла, глядя на экран, но не стала отвечать. Зачем тревожить? Лучше просто вернуться домой, ключи ведь всегда с собой. Такси мчалось по пустым улицам, а город за окном казался декорацией плоской, ненастоящей.
Водитель что-то бормотал о погоде и пробках, но Арина не слушала. Внутри росло странное чувство ни тревоги, ни радости.
Старый дом встретил её тёмными окнами. Поднимаясь по лестнице, она вдохнула знакомые с детства запахи: жареный лук с третьего этажа, стиральный порошок, аромат старого дерева. Но сегодня в этой привычной симфонии прозвучала фальшивая нота.
Ключ туго повернулся в замке, будто двери сопротивлялись. В коридоре было темно и тихо родители, очевидно, уже спали. Осторожно пройдя в свою комнату, Арина старалась не шуметь. Включив настольную лампу, она огляделась. Всё как всегда: книжные полки, старый письменный стол, плюшевый медведь на кровати реликвия детства, от которой мама никак не могла избавиться. Но что-то было не так. Что-то неуловимо изменилось.
Может, дело в тишине? Не в обычной ночной, а в другой густой, липкой, словно прелюдия перед бурей. Казалось, дом затаил дыхание, ожидая чего-то. Арина достала из сумки ноутбук работа не ждала. Но, протягивая руку к розетке за столом, случайно задела какую-то коробку. Та соскользнула с полки, рассыпав содержимое по полу.
Письма. Десятки пожелтевших конвертов с выцветшими штампами. И фотография старая, с загнутыми уголками. Молодая мама ещё совсем девочка! смеётся, прижавшись к плечу незнакомого мужчины. Первая слеза упала на снимок ещё до того, как Арина осознала, что плачет.
Дрожащими руками она открыла первое письмо. Почерк выразительный, уверенный, совершенно незнакомый.
«Дорогая Вера! Знаю, что не должен писать, но молчать больше не могу. Каждый день думаю о тебе, о нашей Прости, даже писать страшно о нашей дочери. Как она? Похожа на тебя? Ты когда-нибудь простишь меня за то, что ушёл?»
Сердце застучало чаще. Арина схватила следующее письмо, потом ещё одно. Даты 1988, 1990, 1993 Вся её жизнь, всё её детство было изложено в этих строчках чужим почерком.
«видел её издалека у школы. Такая серьёзная, с портфелем больше себя. Не посмел подойти»
«пятнадцать лет. Представляю, какая красавица она стала. Вера, может, пришло время?..»
В горле встал ком. Арина машинально включила лампу, и жёлтый свет выхватил из темноты старую фотографию. Теперь она всматривалась в незнакомое лицо с жадным вниманием. Высокий лоб, умные глаза, чуть насмешливая улыбка Боже, у неё его нос! И этот характерный наклон головы
Арина? тихий мамин голос заставил её вздрогнуть. Почему не предупредила, что
Вера застыла в дверях, увидев письма, разбросанные по полу. Краска сошла с её лица.
Мама, что это? Арина подняла фотографию. Только не говори, что это просто старый друг. Я вижу я чувствую
Мать медленно опустилась на край кровати. В свете лампы было видно, как дрожат её руки.
Николай Николай Сергеевич Воронцов, голос звучал глухо, будто из другой комнаты. Я думала, что никогда что эта история останется в прошлом
История? Арина чуть не закричала шёпотом. Мама, это вся моя жизнь! Почему ты молчала? Почему он почему все
Потому что так было нужно! в голосе Веры прорвалась боль. Ты не поймёшь, тогда всё было по-другому. Его родители, мои родители Они просто не позволили нам быть вместе.
Тихий шум самолёта опустился на комнату, как плотная ткань. Где-то вдали прогрохотал поезд тот самый, на который Арина сегодня опоздала. Совпадение? Или судьба решила, что пришло время правде выйти на свет?
Они просидели до утра. За окном медленно светлело небо, а в комнате витал горький запах остывшего чая и невысказанных слов.
Он был учителем литературы, Вера говорила тихо, будто боялась спугнуть воспоминания. Приехал по распределению в нашу школу. Молодой, красивый, читал наизусть стихи Все девочки были влюблены.
Арина смотрела на мать и не узнавала её. Куда делась вечная сдержанность? Перед ней сидела другая женщина юная, влюблённая, с горящими глазами.
А потом мать стиснула зубы. Потом я поняла, что жду тебя. Ты даже не представляешь, что началось! Его родители кричали о «провинциальной овсянке», мои твердили о позоре
И вы просто сдались? Арина не сдержала горечи.
Его перевели в другой город. Срочно, без разговоров. А через месяц познакомили с твоим она запнулась, с Сергеем Петровичем. Хороший человек, надёжный
«Надёжный, эхо отозвалось в голове Арины. Как старый диван. Как шкаф. Как всё в этой квартире».
Но письма Почему ты их хранила?
Потому что не могла выбросить! впервые за ночь в голосе Веры прорвалась настоящая боль. Это было всё, что осталось. Он писал каждый месяц, потом реже Но писал.
