Снова для них конверт, а нам лишь банка солёных огурцов? думаю, глядя на кухонный стол у мамы жены. Я, Пётр, сидю за столом рядом с супругой Ксенией, а напротив её мать, Татьяна Петровна. Она только что вышла из комнаты, где передала моей золовке, Злате, ещё один конверт с деньгами. Я видел, как она протянула его сквозь приоткрытую дверь. Злата улыбается широко, а её муж, Виктор, открыто радуется.
Ксюша, ещё немного салата? предлагает теща, ставя передо мной миску. Сама делала, специально для вас.
В горле начинает образовываться комок. «Для вас». Для нас всегда еда. Для них рубли на отпуск, новую машину, ремонт квартиры. Для нас только банки и кекс на вынос. Неужели я неблагодарен? Может, стоит радоваться тому, что имеем?
Пётр сжимает меня под столом за руку. Я понимаю смысл жеста: «не начинай спор у стола». Но молчать я больше не могу.
Тётя, а Злата опять получила чтонибудь особенное? тихо, но решительно спрашиваю.
В кухне наступает тишина. Слышно лишь тикание часов и скрип вилки Виктора по тарелке.
Ксюша, не перебарщивай, холодно отвечает теща. Я каждому даю то, что ему нужно.
А нам чегонибудь не нужно? пытается вмешаться Пётр, но Татьяна Петровна отсекает его взглядом.
Вы же всё имеете. Работаете оба, живёте в квартире, которую я имела в наследство. Злата живёт труднее.
Злата опускает взгляд, но я вижу лёгкую победную искру в её лице. Виктор даже не старается скрыть радость.
Я выхожу на балкон, нужна свежесть. Вспоминаю первые годы брака с Ксенией, как старался быть хорошим зятем: печёные пироги к праздникам, помощь в саду, звонки с поздравлениями к именинам. Всё время слышал: «Злата справится лучше», «Злате труднее», «Злата умеет всё сама».
Помню Рождественский вечер три года назад. Мы сидели за столом, теща протянула Злате и Виктору конверт с надписью «На новый старт». Мы получили лишь банку домашнего сала и кусок макового кекса. Я попытался пошутить: «Мам, а нам нет нового старта?». Татьяна Петровна лишь улыбнулась: «Вы уже стартовали».
Тогда впервые ощутил себя второсортным. Как будто мы лишь дополнение к этой семье.
Ксюша! Пётр ловит меня на балконе. Пожалуйста, не устраивай сцену.
Это не сцена! рыдаю я, скрепя зубы. Это моя жизнь! Сколько ещё мне придётся притворяться, что всё в порядке?
Пётр тяжело вздыхает.
Знаю, это несправедливо. Но что делать? Это моя мать.
А я твоя жена! слёзы наворачиваются. Ты когданибудь встал на мою сторону?
Он молчит. Понимаю, что любит маму и не хочет её обижать. Но я уже не могу притворяться.
Возвращаемся в кухню. Злата с Виктором только что выходят.
Спасибо за всё, мам! Злата целует Татьяну Петровну в щёку.
До встречи! бросает Виктор через плечо, глядя на меня с надменностью.
Остаёмся вдвоём с тещей.
Ксюша, я не понимаю твоего поведения, начинает Татьяна Петровна учительским тоном. Ты всегда была благодарна за всё.
Может, больше не хочу быть благодарной за остатки, тихо отвечаю.
Тётя хмурится.
Не понимаю этой зависти.
Это не зависть, твёрдо говорю. Это боль. Хочу чувствовать себя частью семьи, а не кемто ниже.
Теща долго и холодно смотрит.
Может, стоит поработать над собой, Ксюша.
Мы с Пётром выходим без слов. В машине царит гнетущая тишина.
Дома я падаю на диван и плачу. Пётр пытается обнять, но я отстраняюсь.
Ты меня не понимаешь, сквозь слёзы говорю. Ты всегда стоишь на их стороне.
Не так! Я просто не хочу семейных войн.
А я уже не хочу войны внутри себя!
На следующий день звонит мама.
Ксюша, как у Тани всё прошло?
Не знаю, что ответить. Стыдно признавать свои чувства. Ведь я должна быть благодарна за то, что имею. Но разве я обязана принимать роль второй скатерти?
Через неделю Злата публикует в соцсетях фотографии новой квартиры: «Спасибо маме за поддержку!» Под постом десятки комментариев: «Какая удачная теща!», «Семья это сокровище!»
Я чувствую укол зависти и печали. Вечером пытаюсь обсудить всё с Пётром.
Может, сократим встречи? неуверенно спрашиваю.
Он смотрит на меня с печалью.
Это моя мать Я не могу её бросить.
А меня?
Он молчит долго.
Не хочу выбирать между тобой и мамой
Ощущаю одиночество, которого никогда не знал.
Недели идут. Каждый визит к тёще стресс и унижение. Я стараюсь избегать семейных сборов, придумывая работу или плохое самочувствие. Пётр всё чаще ходит к маме один. Наши разговоры становятся короче и поверхностнее.
Однажды получаю сообщение от Златы:
Ксюша, давай выпьем кофе? Нужно обсудить без свидетелей.
Соглашаюсь нехотя. Встречаемся в кафе на центральной площади.
Я знаю, ты на меня злишься, сразу говорит Злата. Но это не моя вина, что мама меня предпочитает.
Смотрю её пристально.
Ты никогда не пыталась чтото изменить?
Злата пожимает плечами.
Может, мне это и нравится Но тоже устала. Мама всех нас ставит друг против друга. Ты сильная и независимая, я бедная жертва. На самом деле обе несчастны.
Меня удивляет её откровенность.
Думаешь, можно чтото изменить?
Злата качает головой.
Мама не изменится. Мы можем лишь перестать играть по её правилам.
Возвращаюсь домой с новой надеждой. Вечером откровенно говорю с Пётром, как никогда прежде.
Либо ты будешь моим партнёром и вместе поставим границы маме либо мы будем жить под одной крышей, но в отдельности.
Он долго молчит, а потом крепко обнимает.
Прости меня за всё Давай попробуем изменить ситуацию вместе.
Пока не знаю, как будет дальше, но ясно одно: я больше не позволю никому убеждать меня, что я заслуживаю лишь остатки чужой любви.
Вопрос остаётся: действительно ли нужно выбирать между родовой преданностью и собственным счастьем? Или можно найти свой путь и вернуть достоинство? Что бы вы сделали на моём месте?
