Знаешь, осознал я свои ошибки и захотел вернуться к бывшей жене после 30 лет но было уже слишком поздно.
Меня зовут Михаил Соколов, я живу в Коломне, где серые дни тянутся бесконечно, как бескрайние русские равнины. Мне 52 года, и у меня ничего нет. Ни жены, ни семьи, ни детей, ни работы только пустота, как в заброшенной избе, сквозь которую гуляет ветер. Я сам разрушил всё, что имел, и теперь стою среди обломков своей жизни, глядя в пропасть, которую вырыл собственными руками.
30 лет я прожил с женой, Еленой. Я был добытчиком работал, обеспечивал семью, а она вела хозяйство. Мне нравилось, что она всегда дома, что не надо делить её с чужими. Но со временем её забота, привычки, даже голос стали меня раздражать. Любовь угасла, растворилась в рутине. Я думал, так и должно быть. Мне было комфортно в этой серой стабильности. Но судьба подбросила испытание, с которым я не справился.
Однажды вечером в кафе я встретил Анну. Ей было 32 на 20 лет младше меня. Красивая, живая, с огнём в глазах. Казалось, это воплощение мечты, глоток свежего воздуха в моей затхлой жизни. Мы начали встречаться, и вскоре она стала моей любовницей. Два месяца я жил на две жизни, а потом понял: не хочу больше возвращаться к Елене. Я влюбился в Анну или мне так казалось. Хотел, чтобы она стала моей новой женой, моей новой судьбой.
Я набрался смелости и признался Елене. Она не кричала, не била посуду лишь посмотрела на меня пустым взглядом и кивнула. Я решил, что ей всё равно, что её чувства давно умерли. Теперь-то я вижу, как сильно ранил её. Мы развелись. Продали квартиру, где выросли наши дети, где каждый угол хранил воспоминания. Анна настояла, чтобы я ничего не оставил Елене. Я послушался забрал свою долю и купил просторную двушку для Анны. Елене досталась крохотная однушка, и я даже не помог ей деньгами. Знал, что ей не на что жить, что у неё нет работы, но мне было всё равно. Сыновья, Дмитрий и Артём, отвернулись от меня назвали предателем и оборвали все связи. Тогда мне было плевать: у меня же была Анна, новая жизнь, я думал, этого достаточно.
Анна забеременела, и я с нетерпением ждал нашего ребёнка. Но когда мальчик родился, я заметил он не похож ни на меня, ни на неё. Друзья шептались, брат предупреждал, но я отмахивался. Жизнь с Анной превратилась в ад. Я работал до изнеможения, содержал дом, ребёнка, а она требовала денег, пропадала по ночам, возвращалась пьяной. Дома бардак, пустой холодильник, ссоры из-за ерунды. Я потерял работу усталость и злость сделали своё дело. Три года я жил в этом кошмаре, пока брат не уговорил меня сделать тест ДНК. Результат ударил как обухом: ребёнок оказался не моим.
Я развёлся с Анной в тот же день. Она исчезла, прихватив всё, что смогла унести. Я остался один без жены, без детей, без сил. И тогда я решил вернуться к Елене. Купил цветы, вино, торт, пришёл к ней, как побитая собака. Но в её маленькой квартире уже жил другой новый хозяин дал мне её адрес. Я поехал туда, дрожа от надежды. Дверь открыл мужчина. Елена устроилась на работу, вышла замуж за коллегу, выглядела счастливой живой, сияющей, какой я её никогда не видел. Она построила жизнь без меня.
Позже я встретил её в кафе. Упал на колени, умолял вернуться. Она посмотрела на меня, как на жалкого дурака, и ушла без единого слова. Теперь я понимаю, каким идиотом был. Зачем я бросил женщину, с которой прожил 30 лет? Зачем променял семью на молодую стерву, которая выжала меня и выбросила? Ради иллюзии, ради слепой веры в любовь? Мне 52, и я пустота. Дети не берут трубку, работа ускользнула, как песок сквозь пальцы. Я потерял всё, что было дорого, и виноват в этом только я.
Каждую ночь мне снится Елена её спокойные глаза, голос, тепло. Я просыпаюсь в ледяном одиночестве и понимаю: это я сам вытолкнул её из своей жизни. Она не ждёт меня, не простит, и я не заслуживаю прощения. Моя ошибка как клеймо, выжженное на душе. Хотел бы повернуть время вспять, но слишком поздно. Слишком поздно. Теперь я бреду по улицам Коломны, как призрак, ищущий то, что сам же разрушил. У меня ничего нет только раскаяние, которое будет со мной до конца дней. Я уничтожил семью, свою жизнь, и теперь несу этот груз в одиночку, зная, что исправить уже ничего нельзя.
