7марта, суббота.
Сижу за столом в небольшом московском кухонном уголке у мамы мужа Галины Петровны. На столе крошечный стеклянный кувшин с домашним маринадом, а напротив меня Пётр, мой муж, и наш гостьмуж Дмитрий, муж моей золовки Василисы. Через приоткрытую дверь я видел, как Галина Петровна только что вернулась из гостиной, где доставила Василисе ещё один конверт с деньгами. Конверт пахнет новыми рублями. Василиса улыбается, а Дмитрий явно не пытается скрыть своего удовлетворения.
Анастасия, ещё немного салата? спрашивает Галина, ставя передо мной блюдо. Сами готовила, специально для вас.
Горло сжимает комок. «Для вас» Для них деньги на отпуск в Сочи, новый «КамАЗ», ремонт квартиры в Подмосковье. Для нас только стеклянные банки и кекс «на вынос». Неужели я не благодарна за то, что имею? Может, стоит радоваться мелочам?
Пётр сжимает меня под столом за запястье. Я знаю этот жест «не начинай ссоры за столом». Но молчать я уже не могу.
Петровна, а Василиса опять получила чтото особенное? шепчу, но с решительностью в голосе.
В кухне наступает гнетущая тишина. Тикает часы, слышен скрежет вилки Дмитрия по тарелке.
Анастасия, не переусердствуй, холодно отвечает Галина. Я каждому даю то, что ему нужно.
А нам чего-то не хватает? пытается вмешаться Пётр, но Галина отрезает его холодным взглядом.
Вы всё имеете. Двое работаете, живёте в квартире, которую я отдала вам после родителей. Василиса живёт в одиночку, ей труднее.
Василиса опускает глаза, но в её лице мелькает тень победоносного удовлетворения. Дмитрий даже не делает попыток скрыть радость.
Я выхожу на балкон, нужен воздух. Вспоминаю первые годы брака: как старался быть идеальным тестем, как печёные булки дарил к Пасхе, помогал в огороде, звонил с поздравлениями к дню рождения. Всё время слышал: «Василиса делает всё лучше», «Василисе сложнее», «Она такая находчивая».
Помню новогодний ужин три года назад. Галина Петровна вручила Василисе и Дмитрию конверт с надписью «на новые начинания». Нам досталась банка домашнего маринада и кусок макового кекса. Пётр попытался пошутить: «Мамочка, а нам тоже нет новых начинаний?». Галина лишь улыбнулась: «Вы уже начали».
Тогда впервые ощутил себя второсортным. Как будто мы лишь добавка к их семье.
Анастасия! крикнул Пётр, подгоняя меня на балкон. Пожалуйста, не устраивай сцену.
Это не сцена! рыдаю я, сжав зубы. Это моя жизнь! Сколько ещё я буду притворяться, что всё в порядке?
Пётр тяжело вздыхает.
Я понимаю, это несправедливо. Но что нам делать? Это моя мать.
А я твоя жена! слёзы наворачиваются. Ты когданибудь встал на мою сторону?
Он молчит. Я знаю, он любит мать и не хочет её обидеть. Но я уже не в силах притворяться.
Мы возвращаемся в кухню. Василиса и Дмитрий уже уходят.
Спасибо за всё, мамочка! ласково целует Галина Петровна в щёку Василиса.
До встречи! бросает Дмитрий через плечо, с видом, будто он выше всех.
Остаёмся одни с Галина Петровной.
Анастасия, я не понимаю твоего поведения, начинает она учительским тоном. Ты всегда была благодарна за всё.
Может, больше не хочу быть благодарной за «остатки», тихо отвечаю.
Галина хмурится.
Не понимаю этой зависти.
Это не зависть, заявляю твёрдо. Это боль. Хочу чувствовать себя частью семьи, а не чужим элементом.
Галина смотрит холодно и долго.
Может, стоит поработать над собой, Анастасия.
Мы уходим с Пётром, не сказав ни слова. В машине царит гнетущая тишина. Дома я падаю на диван и плачу. Пётр пытается меня обнять, но я отстраняюсь.
Ты меня не понимаешь, шепчу сквозь слёзы. Ты всегда стоишь на их стороне.
Не так! Я просто не хочу войны в семье.
А я уже не хочу войны внутри себя!
На следующий день звонит мама.
Анастасия, как у Галины всё?
Не знаю, что ответить. Стыдно признавать свои чувства. Ведь я должна быть благодарна за то, что имею. Но разве обязана мириться с тем, что я вторая?
Через неделю Василиса выкладывает в соцсети фото новой квартиры: «Спасибо маме за поддержку!» Под постом десятки комментариев: «Какая замечательная теща!», «Семья главное!»
Во мне пробегает укол зависти и обиды. Вечером пытаюсь обсудить это с Пётром.
Может, сократим встречи? неуверенно спрашиваю.
Он смотрит печально.
Это моя мать Я не могу её бросить.
А меня?
Он молчит долго.
Не хочу выбирать между тобой и мамой
Чувствую себя одиноким, как никогда.
Проходят недели. Каждый визит к Галина Петровне это стресс и унижение. Я начинаю избегать семейных сборов, отговариваясь работой или плохим самочувствием. Пётр всё чаще ходит к матери один. Наши разговоры становятся короче и поверхностнее.
Однажды получаю сообщение от Василисы:
«Анастасия, может кофе? Хочу поговорить без свидетелей».
Соглашаюсь скептически. Встретимся в кафе на Красной площади.
Я знаю, ты зла на меня, без обиняков говорит она. Но это не моя вина, что мама меня фаворитизирует.
Я внимательно слушаю.
Ты когданибудь пыталась чтото изменить?
Василиса пожимает плечами.
Мне это, пожалуй, и нравится Но я тоже устала. Мама играет нами против друг друга. Ты сильная и независимая, я бедная жертва. На деле обе несчастны.
Её откровенность удивляет.
Ты думаешь, это можно изменить?
Василиса качает головой.
Мама не изменится. Но мы можем перестать играть по её правилам.
Возвращаюсь домой с новой надеждой. Вечером откровенно говорю с Пётром, как никогда.
Либо ты будешь мной, и мы вместе поставим границы её маме либо будем жить под одной крышей, но каждый в своей тени.
Он долго молчит, а потом крепко меня обнимает.
Прости меня за всё Давай попробуем чтото поменять.
Не знаю, как дальше будет, но одно ясно: я больше не позволю себе убеждать, что заслуживаю лишь «остатков» чужой любви.
Урок, который я вынес: нельзя ставить чужие правила выше собственного достоинства; нужно отстаивать границы, даже если это значит противостоять семье. Без уважения к себе нет истинного счастья.
