Оставь её в роддоме, наперебой говорили родственники.
Зачем ты её вообще забирала? рычал муж, указывая на крохотную девочку в кроватке. Тебе же сказали о её диагнозе!
Как ты могла быть такой? Ты хоть понимаешь, во что ввязываешься?
Она думала иначе, вопреки мнению всех: и любимый Пётр, и вся родня. Даже мать Надежда, бабушка Злата так её прозвали вопила:
Ну и зачем, Оля? Давай ещё ребёнка! Какая травма! Возьми ношу, чтобы не падать, доченька!
Говорили, что она долго не продержится! И предлагали оставить малышу в родзеле естественно, ведь не каждый родитель выдержит такой шок. Если иногда мамы оставляют здоровых детей, то больные
Крошка даже не плакала: её губки синеваты, пальчики акроцианоз. У девочки диагностировали врождённый порок сердца средней тяжести дефект межжелудочковой перегородки: выжить можно, но трудно, сказал доктор.
Оля решила забрать ребёнка домой, ведь в вопросах ребёнка последнее слово всегда за матерью.
И тогда всё началось. Любящий муж бросил её почти сразу, как только понял, что она не собирается отказываться от дочери. Последний крик был: если жена передумает, он может и вернётся, а если она хочет строить жизнь с ним, то поспешит.
Любовь у Петра и Оли оказалась сильной, но Оля не винила его: не каждый способен принести себя в жертву.
Пётр всё же приехал за дочкой, но без букетов и шаров зачем радоваться? Бабушки по обе стороны сразу заявили: оставляй её в роддоме, этот «малыш» нам не нужен.
«Вы ещё будете говорить, что чужих детей не бывает?» вопрошали они.
Оля пыталась понять позицию родственников и мужа, но у неё не получалось: хоть букетик хоть бы маленький принести? Никто её не поддержал, кроме одного верного школьного друга, влюблённого в неё с детства, Михаила Крылова.
Он давно не звонил, Пётр был против:
Не бывает дружбы между полами, не вешай мне лапшу! Я не поверю, что у вас ничего не было!
Миша и Оля смирились, но Оля часто вспоминала своего другашутника из простой семьи, который не нравился маме Надежде.
Алексей другое дело! Отличный парень, не такой, как этот «шалопай», который после колледжа работает на заводе.
Миша работал оператором на заводе, управляя механизмами, и был этим доволен.
Знаешь, Оля, звал он её так, что мама Надежда отмахивалась: «Фу, деревня!» «Мне повысили зарплату! Может, мама разрешит тебе выйти за меня?»
Наивный кавалер надеялся, что если мать даст согласие, то Оля станет его женой; их дружба давно превратилась в любовь.
Но Оля уже была влюблена в Петра интеллигентного парня из хорошей семьи, одобренного мамой.
Вот это я понимаю, говорила она подругам, не то, что твой поклонник, простой как три копейки!
Олечка не понимала, зачем показывать своего избранника подругам, но ей было приятно, что влиятельная женщина одобрила её выбор. Иначе бы были проблемы: властная дама любила добиваться своего, давила и шла напролом.
В конце концов дочь пошла против воли мамы и не подписала отказное заявление.
Как ты посмела ослушаться, девчонка? С этого момента у меня нет дочери! И не смей приходить ко мне со своими…
В результате Оля привезла из роддома Ленку, похожую на Катю Тихомирову из фильма про Москву и слёзы, но с одной разницей: у Ленки выявили серьёзную патофизиологию, и быстро перепрыгнуть из плохой реальности в хорошую жизнь, как в кино, не удалось.
Оля не думала, что всё отвернётся: и муж, и обе мамы, и остальные все поддержали Надежду.
Ты что, совсем сошла с ума? Хочешь всю жизнь копаться? Отнеси её обратно, пока не привыкла! И Пётр сразу вернётся!
Муж был в полном восторге от своей жены, но Оля, находясь в шоке от предательства, не хотела, чтобы Пётр возвращался. Хотя она ещё любила его, в душе уже начинался процесс разрушения этой любви.
Было ясно, что жить рука об руку уже не получится всё изменилось, и не в лучшую сторону.
Пётр ушёл в тот же день, привёз их домой: квартира принадлежала Оле, а вещи забрал позже.
Оля осталась одна со своим горем и больной Ленкой, а её представления о будущей розовой детской рассыпались.
У моей дочери будет всё самое лучшее! крикнул Пётр, пока клеил обои.
Теперь в квартире была розовая детская, белая мебель, но будущее Ленки выглядело туманным. Слёз не было лишь эмоции.
Оля позвонила Михаилу, с которым связь почти оборвалась: «Ты где, брат?». Пётр был против, но Миша радовался, ведь в зал ожидания, где он провёл несколько лет, приближался поезд счастья.
В квартире началась «движуха»: Оля успокоилась, выпила чай с молоком, Миша быстро схватил продукты для малыша, уже всё было куплено. Кроватка переместилась в другую комнату, рядом с Олей.
Усталость, обрушившаяся на неё после нервного напряжения, заставила её упасть в обморок, но Миша рядом: «Не переживай, Оля, я пригляжу». И действительно, он присмотрел.
Когда она проснулась, подгузник уже сменён, на кухне кипел бульон, Миша дремал рядом со спящей Ленкой, а Оля спала на другой стороне двуспальной кровати.
Странное спокойствие охватило её: всё будет хорошо, они выкарабкаются. Трое Оля, Пётр и Миша начали медленно восстанавливать жизнь.
Миша приходил каждый день, помогал физически и деньгами: лечение оказалось дорогим. Для облегчения Оле наняли няню на несколько часов в день.
Вечером Миша гулял с Ленкой, помогал её купать одна Оля бы не справилась. Ни муж, ни мама не звонили.
Через полтора месяца вернулся Пётр за вещами:
Я знал, что ты у меня за спиной и девочка, возможно, не моя в нашей семье нет таких пороков! Не звони моей маме! И на алименты не надейся!
Оля уже давно не надеялась.
Михаил оттолкнул крикливого Петра за дверь:
Вали, программист!
Пётр ушёл, а Оля подала на развод. От алиментов избавиться не удалось.
Время шло, лечение принесло результаты Ленка начала розоветь. Ожидалась операция, уже назначена дата.
Миша всё был рядом. Когда Оля попросила его остаться, это было не из благодарности, а из чувства, что он нужен ей больше, чем помощник.
Операцию провели успешно, послеоперационный период прошёл без осложнений, началась реабилитация.
Когда Ленка пошла в школу, её отправили в студию народного творчества: у девочки оказался абсолютный слух, она прекрасно пела русские народные песни.
У Оли появился собственный блог, завёл её Миша:
Оля, ты умница! Фоткай Ленку, подписывай интереснее, выкладывай регулярно!
Блог набирал популярность: простая жизнь больной девочки, её увлечения и радости привлекали тысячи подписчиков.
Ленка начала выигрывать конкурсы, Оля выкладывала не только фото, но и записи её песен, число подписчиков росло геометрически.
Отношения с мамой Надеждой оставались холодными: она так и не простила дочери неповиновения, её внучка её не интересовала ни больная, ни здоровая.
Первой позвонила бывшая свекровь после победы на конкурсе:
Оля, как же девочка похожа на моего Пашу одно лицо! Мы с ним удивились!
Потом трубку взял Пётр:
Прости, я тогда перегрелся. Может, сходим куда-нибудь ты, я и Ленка? Я же могу общаться со своей дочкой!
Конечно, Пётр! Но только если и твоя дочь тоже захочет!
Ленка, знавшая о двух отцах, отказалась:
Зачем? Я его совсем не знаю, мамочка! О чём мы будем говорить?
В итоге: «Фиг вам, а не девочка!», сказал Пётр.
На следующее утро позвонила мама Надежда, придающая значение внешнему виду, и хвалилась, что её внучка красива, голос её как у звёзд.
Оля, хоть и злопамятна, не простила мать за попытку увидеться с больной девочкой.
Но она поняла, что вырастить здоровую, умную, красивую и самодостаточную дочь огромный личный триумф. Миша стал настоящим отцом, а Оля настоящей мамой.
Все остальные могут держаться за руки и идти куда захотят в лес, на хутор, с сеткой для ловли бабочек.
Жестоко? Да. Справедливо? Тоже. Это касается каждого: от Петра до Надежды.
