Отец ушёл из семьи к другой женщине, когда его дочери Анечке было всего четыре года. Это случилось сразу после Нового года; на пороге он пробормотал «прости» и захлопнул дверь. Мать восприняла это спокойно, будто так и должно было случиться. В её роду ни у одной женщины не складывался долгий союз. Но через несколько недель, ночью, она приняла все таблетки диазепама и парацетамола, что были в доме, и уснула навсегда.
Утром Аня долго и громко пыталась разбудить мать. Потом съела что нашла в холодильнике и снова вернулась, тряся её за плечо. Устав, девочка прижалась к матери и сама заснула.
Январские дни коротки, и когда Анечка открыла глаза, уже смеркалось. Её разбудил холод. Она потянула одеяло на себя, прижалась к матери, но от этого стало только хуже лёд шёл от самого её тела. Тогда девочка поняла. Горячие слёзы обожгли её щёки.
В прихожей хлопнула дверь. Аня помчалась туда, как ураган: это была Ирина, младшая сестра матери.
«Анечка, ты дома! Где мама? Я весь день ей звоню, почему она не берёт трубку? Я волнуюсь!»
Девочка вцепилась в Иринин полушубок и потянула её за собой. Глаза её были полны слёз, пальчик дрожал, указывая в сторону комнаты, но звука не было лишь беззвучный крик, искажённое болью лицо, слёзы и сопли.
Ирина не могла иметь детей, и муж ушёл от неё через пять лет брака. Поэтому она любила племянницу как родную, почти как мать. Когда случилось горе, Ирина оформила опекунство, и Аня осталась с ней. Тётя окружила её любовью, но ни врачи, ни три года реабилитации не вернули девочке голос.
В тот год зима пришла с Крещением, принеся настоящий, хрустящий снег. Анечка с подружками целый день каталась с горки в Парке Горького, лепила снеговиков, валялась в сугробах, оставляя «ангелов».
«Пора домой. Вся одежда в снегу, а варежки просто ледышки. Быстрее! Зайдём в магазин за молоком и макаронами», торопила Ирина.
Люди шли туда-сюда, двери хлопали, а у входа в магазин сидел рыжий кот. Он смотрел свысока, полуприкрыв глаза, будто ему ничего не нужно, лишь передние лапы подрагивали от холода. Аня присела рядом и помахала тёте, мол, иди без меня.
«Ладно, я быстро, но никуда не уходи!»
Девочка осторожно погладила кота. Тот выгнул спину, заурчал. Аня обняла его, прижалась щекой к шерсти. Вдруг по её лицу потекли слёзы, а кот принялся их слизывать, фыркая, но не отстраняясь.
«Фу, что ты делаешь? Он же уличный, грязный!»
Ирина схватила Аню за руку и потащила к машине. Девочка вырывалась, но тётя усадила её на заднее сиденье и села за руль.
Кот подошёл к машине, смотрел на Анечку и мяукал.
«Нельзя, он теперь мой, а мы его бросаем», шёпотом сказала девочка, следя за ним через стёкло.
«Ты заговорила? Повтори, повтори ещё раз!» голос Ирины дрожал.
«Мы не можем его оставить! Он умрёт без меня!» крикнула племянница прямо в лицо.
Женщина выскочила из машины, схватила кота и уселась с ним рядом. Рыжик, перепуганный, вцепился когтями в её шубу, но, увидев Аню, прыгнул к ней на колени, свернулся клубком и затих.
«Ты хочешь его? Если бы сказала раньше, я бы тебе давно котёнка нашла», улыбалась Ирина, счастливая.
