Я, Олег, расскажу, как всё обернулось, когда моя жена Татьяна отказалась ухаживать за больной тёткой моего отцасвекра, у которой, к слову, есть свои дети.
Танюша, ты же в курсе, что у Вадима бизнес: он целыми сутками в переговорах, а Алена живёт в другом конце Москвы, ей по пробкам два часа в оба направления, вкрадчиво молилась свекровь, Нина Петровна, льются её слова, будто поливают мёдом, и у Татьяны от этого отступали челюсти. Ты же дома сидишь, график свободный, за компьютером работаешь. Тебе же не трудно будет к тёте Галине сбегать, супчик разогреть, давление измерить?
Татьяна медленно опустила чашку с чаем, стараясь не задать звон. Разговор, начавшийся лёгким обсуждением семейных новостей за воскресным обедом, быстро превратился в тщательно построенную осаду. За столом, помимо Татьяны и меня, сидели Нина Петровна, двоюродный брат Вадим и его сестра Людмила. Все бросали на Татьяну взгляды, полные ласковой требовательности, будто она единственный спасательный круг в бурном море их проблем.
Тётя Галина, сестра свекрови, неделю назад перенесла инсульт. Врачи сделали всё, кризис прошёл, и завтра её выписывают домой. Но пока ей нельзя вставать требуется полный покой и постоянный уход.
Нина Петровна, начала Татьяна, пытаясь держать голос ровным, хотя внутри клокотала ярость. У меня не свободный график. Я главный бухгалтер на удалёнке, сейчас отчётный период, конец квартала, я от монитора иногда по пять часов не отрываюсь, даже чтобы выпить воды. Какое «сбегать»? Тётка Галина живёт в трёх остановках на автобусе. Это час тудаобратно плюс уход.
Ой, ну что ты начинаешь! отмахнулась Людмила, накладывая себе салат. Бухгалтерия не исчезнет. Можно же ноутбук с собой взять, посидеть у тёти, поработать, потом воду подать. Родные же должны друг другу помогать. Мы же одна семья.
Татьяна посмотрела на Людмилу. Ухоженная, с безупречным маникюром, работает администратором в салоне красоты по системе два через два.
Людмила, у тебя график два через два, напомнила Татьяна. Значит, пятнадцать дней в месяц ты полностью свободна. Почему бы тебе не взять половину дежурств?
Людмила слегка захлебнулась салатом и расширила глаза.
Ты что? У меня в выходные личная жизнь! И потом, я боюсь крови и вообще запахов лекарств. Меня сразу тошнит, если я рядом с тёткой Галиной. Нетнет, я не могу, у меня нервная система хрупка.
А у меня бизнес, вмешался Вадим, вертя в пальцах ключи от своего УАЗа. Тань, ну правда. Я могу дать денег на продукты. Ты же знаешь, сейчас у меня сезон, я не вижу семьи, домой вожу только поспать. Если я сейчас всё бросу, мы все разойдёмся.
Все взгляды вновь уперлись в Татьяну. Я сидел, опустив голову, и тщательно ковырял вилкой котлету. Постоянный напор матери и её родни заставлял меня теряться.
Подождите, я выпрямил спину. Давайте уточним: у тёти Галины двое взрослых детей Вадим и Людмила. Это их прямая обязанность ухаживать за матерью. У меня есть работа, свой дом и, кстати, моя мама, которой тоже нужен уход. Я могу приезжать по выходным, привозить продукты, раз в неделю помогать с уборкой. Но сиделкой я не стану.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Нина Петровна поджала губы, её лицо стало, будто обожжённое яблоко.
Вот как ты заговорила, произнесла она. Значит, как квартиру Олега ремонтировать, так Вадим помогал стройматериалы доставать со скидкой. Как Людмила тебе скидку в салон делала, так ты «спасибо» говорила. А когда беда пришла, «моя хата с краю»? Тётка Галина, кстати, маленького меня нянчила, когда я на заводе в две смены работала! Она для меня вторая мать!
Я наконец поднял голову, виноватый взгляд.
Тань, ну правда Тётка Галина мне очень помогала. Может, сможем както организоваться? Я по вечерам буду заезжать
Олег, посмотрела на меня Татьяна. По вечерам ты приезжаешь в восемь. А кто будет с ней с восьми утра? Вадим скидку на цемент делал семь лет назад, и мы ему за него без наценки платили. А скидка в салоне у Людмилы пять процентов, я трачу на бензин больше, чтобы до неё доехать. Не предъявляй мне сейчас счета за родственные связи.
Вадим резко встал, отодвинув стул скрипом.
Короче, я понял. Помощи от тебя не дождёшься. Ладно, будем сами крутиться. Наймём сиделку, раз уж родня такая без сердца. Только, Тань, учти: земля круглая. Когда понадобится стакан воды, не удивляйся, если он окажется пустым.
Он бросил на стол пятитысячную купюру «на фрукты» и вышел из кухни. Людмила поспешила за ним, бросив на прощание холодный взгляд. Нина Петровна схватилась за сердце и начала искать в сумочке валидол.
Вечер прошёл в гнетущем молчании. Я ходил по квартире, будто не свой, вздыхал, но разговоров не начинал. Татьяна понимала: я считаю её жестокой. Но я также понял, что если сейчас поддамся, то ближайшие месяцы, а то и годы проведу в квартире Галины Борисовны, меняя подгузники и выслушивая капризы, пока «любящие дети» будут строить бизнес и личную жизнь.
На следующий день телефон Татьяны разрывался. Звонила свекровь, потом троюродная тётка из Екатеринбурга, которая вдруг решила «поучить жизнь», потом снова свекровь. Татьяна не брала трубку. Её работа требовала концентрации, а эмоции жёсткого контроля.
Вечером я вернулся домой мрачнее тучи.
Мать звонила, сказал я, даже не разувшись. Галина Борисовна плачет. Говорит, что никому не нужна, что её сдадут в дом престарелых и забудут. Вадим нанял какуюто женщину, но она может приходить только два часа в день, еду разогреть. А остальное время?
Олег, у Вадима двое подростков, жена не работает, занимается домом. У Людмилы детей нет. Почему они не могут составить график? спросила Татьяна, уставшим голосом.
Жена Вадима сказала, что она брезгливая, и вообще это не её мать. А Людмила ты же знаешь Людмилу. Она заявила, что у неё депрессия от вида уток и капельниц. В общем, всё крайнее, а тётка лежит одна. Тань, может, ты всётаки хотя бы на полдня? Пока мы нормальную сиделку не найдём?
Я посмотрел на жену. Я её любил. Она была доброй, отзывчивой, но её мягкотелость иногда просто убивала.
Хорошо, неожиданно сказала она. Я поеду. Завтра поеду. Но условие будет.
Какое? просветлел я.
Ты увидишь.
На следующее утро Татьяна, взяв ноутбук, приехала к тёте Галине. Дверь открыла сиделканадвачаса, полная женщина с усталым лицом.
Ох, слава богу, хоть ктото, выдохнула она. Галина Борисовна отказывается кашу, требует куриный бульон, а у меня нет времени варить, мне ещё к двум старикам бежать.
Татьяна вошла в комнату. В квартире пахло корвалолом и запылённым бельём. Галина Борисовна лежала на высокой кровати, обложенная подушками, и смотрела телевизор. Увидев Татьяну, она поджала губы.
А, ты пришла. Не запылилась. Я думала, Вадим сам приедет или Людмила. А прислали седьмую воду на киселе.
Здравствуйте, Галина Борисовна, сдержанно поздоровалась Татьяна. Вадим работает, Людмила занята. Я приехала помочь. Что вам нужно?
Бульон мне нужен! Свежий, с гренками! И постель перестелить, крошки мне спину колют. И шторы поправь, солнце в глаза бьёт, не видишь?
Татьяна вздохнула, поставила ноутбук на стол и пошла на кухню. В холодильнике было лишь крошка заветренного сыра и банка прокисшего молока. Курицы для бульона не было.
Галина Борисовна, продуктов нет. Вадим обещал привезти?
Обещал Забыл, наверное, мальчишка. Ты сходи в «Магнит», купи курочку, творог, хорошие фрукты, а не гнилое.
Деньги где? спросила Татьяна деловито.
Какие деньги? удивилась тётка. У меня пенсия только пятого числа. Ты купи, Вадим потом отдаст. Или у вас с Олегом совсем плохо с финансами, что вы у больной старухи копейки считаете?
Татьяна молча вытянула кошелёк, сходила в магазин, потратила три тысячи рублей, сварила бульон, накормила тётку, перестелила постель. Всё это время Галина Борисовна не умолкала ни на минуту.
Не так подушку взбила! Жёстко! Кто так режет хлеб? Крупно, я же подавлюсь! Ой, ногу, ногу осторожнее, ты её оторвать хочешь? Вот Людмила, она бы нежно сделала, у неё руки ласковые
Так где же Людмила? не выдержала Татьяна.
Не трогай Людмилу! У девочки жизнь личная не устроена, ей мужчину искать надо, а не утки за бабкой таскать. А ты замужем, тебе уже ничего не надо, сиди и ухаживай.
К вечеру Татьяна вымоталась, будто разгрузила вагон с углём. Открыть ноутбук и поработать ей удалось ровно пятнадцать минут, пока тётка дремала. Потом началось: «воду», «переключи канал», «закрой окно», «открой окно», «почитай газету», «почему ты так громко стучишь клавишами».
Когда я пришёл, чтобы поменять её на ночное дежурство (мы договорились, что я буду ночевать здесь), Татьяна сидела на кухне и тупо смотрела в стену.
Ну как? бодро спросил я. Всё прошло нормально?
Олег, тихо сказала она. Я купила продукты на свои деньги. Я убирала, готовила, мыла твою тётку. За всё это время я не услышала ни одного «спасибо». Только претензии и сравнения с Людмилой, которая «ангел», но почемуто не здесь. Твоя тётка считает, что я обязана ей служить, потому что я «удачно вышла замуж» за тебя и мне «ничего не надо».
Она болеет, характер портится начал я.
Нет. У неё всегда такой характер, просто сейчас тормоза отказали. Слушай меня внимательно. Я больше сюда не приду. Ни завтра, ни послезавтра. Никогда в качестве сиделки.
Тань, ты чего? А кто завтра? Я же на работу
Это уже вопрос к Вадиму и Людмиле.
Татьяна уехала домой. Ей хотелось плакать от обиды и бессилия, но она запретила себе раскисать. Ей нужен был план.
На следующий день в десять утра позвонил мне Вадим.
Тань, привет. Слушай, я там маме звонил, она сказала, что ты вчера хорошо справилась, бульон вкусный. Ты сегодня во сколько приедешь? А то сиделка заболела. Нужно пораньше, маме уколы в двенадцать.
Я не приеду, Вадим, спокойно ответила Татьяна.
В смысле? голос в трубке стал жёстким. Мы же договорились. Ты вчера была, всё нормально же.
Я вчера была, чтобы оценить объём работы и понять ситуацию. Я оценила. Ситуация такова: твоей маме нужен профессиональный круглосуточный уход. Я не медсестра, я бухгалтер. Мой рабочий день стоит денег. Вчера я потеряла четыре часа рабочего времени и три тысячи рублей на продукты.
Ты что, счёт мне выставляешь? вознёсся Вадим. Родне счёт выставляешь?
Я выставляю счёт реальности, Вадим. Если вы не можете ухаживать сами, и Людмила не может, значит, вы должны нанять профессионала с проживанием. Это стоит от шестидесяти тысяч в месяц плюс питание.
У меня сейчас нет лишних денег! Всё в обороте! Кризис в стране!
Тогда продай свой УАЗ и купи машину попроще. Или пусть Людмила продаст свою шубу. Или выходите сами дежурить сутки через сутки. Я больше пальцем не пошевелю, пока неВ конце концов я нашёл надёжную патронажную службу, заплатил за первый месяц, и тётя Галина, наконец, смогла спокойно отдыхать, а мы с Олегом, обретя границы, начали жить без постоянного давления семьи.
