**Закат любви, рассвет себя**
Тишина в комнате была такой густой, что давила на виски. Алина сжимала в руке кисть с потрёпанной деревянной рукоятью, будто в ней была вся её сила. За спиной на мольберте досыхал холст — алый закат, разрезанный чёрными мазками.
— Ухожу, Денис. И не пытайся меня удержать.
Он рассмеялся, но смех его был как скрежет металла.
— Куда, Ась? К своим мазням? — Его губы искривились. — Ты без меня — ноль. Кто тебя, такую, возьмёт?
Она посмотрела на него — на того, кто когда-то клялся подарить ей целый мир, а теперь отбирал даже воздух. Его лицо, некогда любимое, стало чужим, искажённым злобой. Алина глубоко вдохнула, ощущая, как в груди разгорается огонь, и вышла, хлопнув дверью. Ветер рвал её волосы, а внутри что-то пело: свобода.
***
Утро в их городке пахло скошенной травой и дымком из печных труб. Алина проснулась от трели воробьёв и привычно взглянула на мольберт в углу. Пустой холст смотрел на неё с укором, словно старый друг, забытый ею. Сегодня Денис обещал отвезти её на выставку в райцентр, и она улыбнулась, вспоминая его слова:
— Ты — талант, Асенька, — говорил он два года назад, обнимая её в их съёмной однушке. Свет от лампы падал на её эскизы, разбросанные по столу. — Я помогу тебе покорить этот мир.
Она верила. Пока его обещания не превратились в упрёки: «Хватит заниматься ерундой», «Пора о детях подумать», «Кому нужны твои каракули?» Каждое слово оставляло след, как клякса на бумаге, и Алина всё чаще убирала кисти в шкаф.
— Доброе утро, соня, — Денис вошёл в спальню в отглаженной рубашке, пахнущей дорогим парфюмом. — Завтрак готов. Мать звонила, ждёт нас к обеду.
— А выставка? — Алина приподнялась, поправляя растрёпанные волосы.
— Какая выставка? — он нахмурился, затягивая галстук. — Дела горят. Мать ремонт обсуждать хочет, да и мне в офис надо. В другой раз.
— Но ты же… — голос её дрогнул, но она замолчала, увидев, как его брови поползли вниз.
— Алина, хватит. Надоели твои фантазии, — бросил он и вышел, оставив шлейф одеколона.
Она кивнула сама себе, проглотив ком в горле. Так всегда: «потом», «не сейчас», «когда-нибудь». Её мечты таяли в его планах, как снег под дождём.
***
Детство Алины прошло в доме, где про искусство говорили: «Хлебом не накормит». Деревянный дом скрипел половицами, пах сыростью и усталостью. Мать, измотанная сменами на ткацкой фабрике, ворчала: «Рисуешь — картошку чистить надо». Отец, вечно копавшийся в гараже, лишь пожимал плечами, глядя на её рисунки.
— Опять свои каляки? — мать заглядывала на чердак, где девочка сидела с альбомом. — Взрослей уже.
— Это не каляки, — шептала Алина, пряча набросок заката. — Это я.
Единственной, кто верил в неё, была учительница рисования — Вера Степановна. Седая женщина в ярких платках поправляла её карандаш, будто держала что-то хрупкое.
— В тебе дар, Алина, — говорила она. — Не дай ему угаснуть.
Но после школы мечты о художественном училище разбились. Мать настояла на бухгалтерских курсах. Там Алина встретила Дениса — сына местного бизнесмена, чья улыбка казалась спасением.
«Ты будешь моей музой», — шептал он у старого фонтана в парке.
Она поверила.
***
— Ась, ты где? — голос Дениса выдернул её из воспоминаний. Она стояла у плиты, помешивая суп.
— Здесь, — натянула улыбку.
— Я на час в офис, — он бросил взгляд на кастрюлю. — Кстати, мать опять про внуков спрашивает.
Она промолчала, но внутри что-то сжалось.
— Денис, а если я снова начну рисовать? — рискнула спросить.
Он рассмеялся.
— Тебе не надоело? Займись лучше ужином.
В тот вечер, пока он спал, Алина нашла в его телефоне переписку с «Катенькой». Фото, сообщения: «Скучаю по тебе».
Всё стало ясно.
***
На следующий день в кафе «У причала» подруга Настя схватила её за руку:
— Ты что, терпишь это? Он твой талант закопал, а теперь ещё и изменяет? Встряхнись!
— Но как? — Алина сжала салфетку.
— В клуб художников подавай заявку! Выставка скоро. Если он против — пусть подавится!
Вечером Алина достала старые краски. Запах терпентина ударил в нос, будто привет из прошлого.
***
Через неделю она принесла работы в дом культуры. В холле толпились художники.
— Алина? — к ней подошла Вера Степановна, та самая учительница. — Покажи, что принесла.
Старушка взглянула на её холсты и улыбнулась:
— В тебе всё ещё живёт та девочка с чердака.
***
Денис, увидев её мольберт, фыркнул:
— Опять за своё?
— Это моя жизнь, — сказала она впервые твёрдо.
Он ушёл, хлопнув дверью.
***
Выставка изменила всё. Галерист предложил контракт. Вера Степановна сияла. Настя кричала: «Ты звезда!»
А через месяц Денис уехал с «Катенькой».
Теперь Алина преподаёт в школе искусств. Пишет картины. Встретила мужчину, который не глушит её свет.
Но главное — она наконец-то дома.
В себе.
