Перед смертью свекровь открыла невестке страшную правду, перевернувшую всё…
— Анечка… Мне нужно поговорить с тобой откровенно. Чувствую — мой час близок. Ты должна знать правду. Даже если после этого возненавидишь меня, — прошептала Галина Дмитриевна, сжимая руку Анны.
Анна застыла. «Анечка»? С тех пор, как она вышла замуж за её сына, свекровь называла её разве что «бесплодной дурой», «никчемной женой» или «разлучницей». Никогда — ласково. А теперь — нежное имя, дрожь в голосе, слёзы на глазах. Может, смерть и вправду заставляет человека смотреть правде в глаза? Возможно, перед концом Галина Дмитриевна наконец раскаялась.
Анна работала медсестрой в больнице, куда свекровь попала с тяжёлым инфарктом. Шансы на выздоровление были минимальны — об этом шёпотом говорили врачи. С бывшим мужем, Сергеем, она не видела уже несколько лет. То ли он не приезжал к матери, то ли их встречи просто не совпали. Анна не переживала. После того, как он бросил её, разбив сердце и жизнь, она даже слышать его имя не хотела.
Всё началось с беременности. Анна мечтала о ребёнке, но муж был холоден. Ворчал, что у них нет денег, что семья — обуза, что ему придётся тянуть всё на себе. Она обещала работать, не сидеть у него на шее, но он лишь отмахивался. А его мать… Галина Дмитриевна смотрела на неё с презрением, намекала, что Анна «нарочно забеременела, чтобы привязать сына».
Когда пришло время родов, врачи внезапно решили делать кесарево сечение — хотя медицинских показаний не было. Анна пыталась дозвониться до свекрови, ведь та была заведующей роддомом. Может, та вмешалась бы? Но Галина Дмитриевна не ответила. После операции Анне сказали: «Ребёнок умер в утробе». Это было как удар ножом. Её дочь — та, кого она уже звала Машенькой, — исчезла. В тот день Анна перестала верить в мир, справедливость и любовь.
Брак рухнул. Сергей обвинял её в «слабом здоровье» и «неспособности быть матерью». Его мать поддерживала его, ещё сильнее раня Анну. В итоге — развод, где виноватой объявили её. Она осталась одна, с разбитым сердцем и пустотой внутри.
И вот теперь Галина Дмитриевна лежала в той же больнице, нуждаясь в уходе. Ни сына, ни его новой жены рядом не было. Видно, старость сделала её ненужной даже собственной семье.
— Не говорите так, Галина Дмитриевна! Вы обязательно поправитесь! — попыталась возразить Анна, но та лишь слабо махнула рукой.
— Нет… Всё кончено. Ты и сама это чувствуешь. Но ты — добрая женщина. Я ошиблась, когда не поддержала тебя. Когда встала на сторону сына… Ты должна знать, Анечка… Кесарево тебе сделали не просто так.
Сердце Анны замерло. Она всегда п
