Сегодня снова думал о прошлом, о той горечи, что оставила в душе шрамы. В нашем провинциальном городке под Калугой, где дома из бревен помнят тысячи судеб, мою жизнь перевернуло предательство, которое не отпускает до сих пор. Я, Артём Воронцов, с малых лет знал, что такое быть лишним. Мать, Евдокия Петровна, в тридцать пять родила меня, считая, что уже не встретит свою судьбу. Но когда мне исполнилось семь, в её жизни появился Геннадий Степанович. Вскоре она ушла к нему, оставив меня на попечение бабушки и деда. Лишь годы спустя я узнал, почему.
Бабушка, Матрёна Ивановна, и дед, Василий Фёдорович, стали мне и отцом, и матерью. Жили скромно: дед трудился на железной дороге, бабушка шила на заказ, но их дом всегда был полон тепла. Я носил сшитые ею рубахи, словно барские, а её сказки на ночь заменяли мне материнскую ласку. “Забрала тебя, чтобы не мучился у того человека, — шептала бабушка. — У него взгляд, как у волка”. Тогда я не понимал, но правда, открывшаяся позже, оказалась страшнее.
В двадцать три бабушка, ослабевшая от болезни, рассказала всё. Геннадий поставил матери условие: либо он, либо я. И она выбрала его. Поверила, что это её последний шанс, надеялась, что он смягчится. Но всё осталось как было. Меня вычеркнули ради человека, который даже детей с ней не захотел.
Годы шли. Бабушка и дед ушли, оставив мне свою “хрущёвку” — единственное, что у меня есть. А недавно мать, оставшись без крова после смерти Геннадия (его сыновья от первой жены забрали дом), пришла ко мне. “У тебя же две комнаты”, — сказала она, будто ничего не случилось.
Теперь её подруги осаждают меня звонками: “Как ты можешь, родная кровь!” Но разве кровь смывает предательство? Порой представляю, что сказал бы дед. Он учил меня справедливости: “Добро — добром, а зло — по заслугам”.
Стою на распутье. Пустить её — значит предать себя. Оставить на улице — стать таким же, как она. В душе — война. Может, прощение освободит меня? Или это будет ещё одной каплей в море лжи?
Записано поздно вечером, когда город спит, а старые стены шепчут: “Выбирай, но помни — каждое решение ковало тебя”.
