Меня зовут Дмитрий Волков, и я живу в Рыбинске, где Волга медленно катит свои воды под хмурым ярославским небом. Я никогда не считал себя праведником. Да, мог подать руку старушке на скользком тротуаре, бросить мелочь в кружку у метро — но и только. У каждого есть предел, дальше которого доброта не простирается. Но в тот вечер я переступил эту черту.
Я шёл домой после смены. Ветер рвал кожу лица, а снег, смешанный с дождём, насквозь промочил валенки. В голове крутилась одна мысль: скорее добраться до печки, налить себе крепкого чая с малиной. У маленького магазинчика возле перекрёстка я увидел его — бродягу. Он сидел на мокром картоне, съёжившись, укутанный в рваный ватник. Перед ним лежала жестяная банка — немой крик, на который никто не откликался. Люди спешили мимо, делая вид, что не замечают. Я уже прошёл, но вдруг остановился. Может, из-за его взгляда — потухшего, но с какой-то горькой покорностью.
— Хочешь поесть? — спросил я неожиданно даже для себя. Он поднял голову, словно не веря, что обращаются к нему, и кивнул: «Да… если не в тягость». Я зашёл в магазин, купил горячих пирожков с капустой и термос с чаем. Через запотевшее стекло видел, как он дрожал, прижавшись к стене. Вернувшись, протянул еду. Его руки тряслись, когда он взял пакет, а в глазах мелькнула тень улыбки: «Спасибо…»
Я собрался уходить, но он вдруг крикнул: «Постой!» — и, порывшись за пазухой, достал смятый листок. «Прочитаешь потом», — сказал он, сунув его мне в ладонь. Я засунул бумажку в карман и забыл о ней до вечера. Развернул уже дома, у печки. Буквы были корявыми, но разборчивыми: «Кто добро творит — тот его и получит. Не сразу, но вернётся». Я перечитывал эти слова снова и снова. Казалось бы, просто фраза, но она засела в сердце, как заноза.
Через несколько дней я снова шёл тем же путём. Картонки на углу не было — он исчез. Прошли недели, и я почти забыл тот вечер. Но однажды раздался стук в дверь. На пороге стоял мужчина в чистых сапогах и тулупе. «Не узнаёте?» — спросил он с улыбкой. Я молчал, а он напомнил: «Вы тогда пирожков мне купили… у магазина». И тут я понял — это был он, только теперь другой: с ясным взглядом, подтянутый.
«Устроился на мельницу, — сказал он, сияя. — Друзья помогли, вытащили со дна. А началось всё с ваших пирожков. В тот вечер я уже думал сдаться… но ваша доброта дала мне силы. Спасибо». Он крепко сжал мою руку и ушёл, а я стоял, глядя ему вслед, и чувствовал, будто в груди распускается тёплый цветок.
Теперь я часто вспоминаю тот вечер. Я не герой — просто не прошёл мимо. Но он оказался прав: добро вернулось ко мне — не в деньгах, не в подарках, а в тихой радости от осознания, что даже маленький поступок может изменить чью-то жизнь. Где он сейчас — не знаю, но верю, что у него всё хорошо. А те пирожки стали для меня уроком: даже в самый холодный день можно согреть чью-то душу. И кто знает, может, однажды этот огонёк осветит и твой путь.
