Пять лет без вестей от детей, но новость о перемене в завещании вернула их ко мне.
У меня два сына, три внука, две невестки а живу я, как сирота. Долгие годы я верила, что воспитала мужчин, которые однажды станут моей опорой. Но жизнь показала мне иную правду. С тех пор, как пять лет назад умер мой муж, ни один из них не переступил порог моего дома. Ни звонка, ни письма, ни визита. Пока однажды я не сказала вслух: «Оставлю свою квартиру племяннице». И тогда они появились, будто по волшебству.
Я родила двух мальчиков и считала себя счастливой, ведь говорят, что сыновья всегда ближе к матерям. Думала, в старости не останусь одна. Мы с мужем старались дать им любовь, образование, помогли встать на ноги. Пока отец был жив, они хоть изредка заходили. Но как только мы его похоронили, будто и меня больше не существует.
Они живут в том же городе, в сорока минутах на автобусе. Оба женаты, у каждого своя семья. У меня два внука и внучка, которых я никогда не видела. После падения мне трудно ходить, но для них нет времени вечно заняты, сбрасывают звонки, обещают перезвонить и забывают. Я привыкла, что их слова ничего не значат.
Когда соседи затопили квартиру, позвонила старшему не взял трубку. Позвонила младшему пообещал прийти, но так и не появился. Мне всего лишь нужно было закрасить пятно на потолке. В итоге вызвала маляра. Боли причинили не деньги, а понимание, что два сына не могут найти час для матери.
Когда сломался холодильник, снова позвонила им. Просила лишь сопроводить в магазин, боялась, что обманут. Ответили: «Мама, не переживай, продавцы всё объяснят». В итоге пошла с братом и племянницей.
Потом пришла пандемия. И тут они вдруг вспомнили обо мне. Стали звонить раз в месяц: «Не выходи из дома», «заказывай продукты онлайн», «береги себя». Но я не умела. Племянница научила. Показала, как пользоваться приложениями, принесла лекарства, сидела со мной, когда я болела. Каждый вечер звонила: «Тётя Надя, ты как?» Мы стали ближе, чем я когда-либо была с родными детьми.
Праздники я теперь провожу с братом и его семьёй. Дочь племянницы называет меня «бабушкой». И однажды я поняла: дети могут быть у кого угодно, а семьёй для меня стала племянница. Она ничего не просит. Просто рядом. Заботится.
И я решила: раз сыновья забыли пусть квартира достанется той, кто был со мной в трудные дни. Оформила завещание на неё. Она даже не знает. Просто хотела поступить по справедливости. Отдать той, кто не бросал.
Но кто-то, видимо, проболтался. В тот же день позвонил старший сын. Голос напряжённый, слова колкие. Спросил, правда ли, что я отдаю квартиру чужой. Когда я подтвердила, он закричал: «Ты с ума сошла! Как ты можешь? Это семейное наследство!» Я положила трубку.
Вечером в дверь постучали. Стояли оба. С тортом. С внучкой, которую я впервые увидела. Улыбались, ласковые. Потом началось: «Ты не можешь так», «она тебя выгонит», «мы твои дети», «отдаёшь жильё чужой». Я молча слушала. А потом ответила: «Спасибо за заботу. Но решение моё окончательно».
Они ушли, хлопнув дверью. Сказали: если подпишу бумаги могу забыть об их помощи и больше не увижу внуков. Но, дорогие мои, я вас и так не видела годами, только равнодушие. Появились спустя пять лет и лишь потому, что поняли, что теряют. Не мать. Квартиру.
Я не жалею. Если племянница однажды отвернётся будет судьба. Но я в неё верю. Она добрая, честная, настоящая. А вы? Теперь живите со своей совестью. Если она у вас ещё есть.
