Под дождём одиночества
Жена Артёма, Лариса, вдруг стала вести себя странно. То она кричала из-за немытой кружки, то ругалась за разбросанные носки, то вспоминала, что он снова забыл её просьбу. Ей, видите ли, надоело за ним прибирать! А главное — он не может накопить на новую «Ладу». Артём догадался: дело не в нём. Не для него она вдруг начала краситься, записалась на фитнес и обновила гардероб. И Лариса ушла к другому… Прошёл год. Как-то утром Артёма разбудил звонок в дверь. Накинув халат, он побрёл по коридору, открыл — и застыл на месте, не веря глазам.
Тяжёлая серая туча наползала на ясное небо, будто кто-то закрашивал его мрачной краской. Крупные капли дождя застучали по лобовому стеклу. Артём ехал по улочкам старинного городка на берегу Оки, и с каждой минутой ливень усиливался, а ветер выл всё громче. В салоне было тепло, радио тихо напевало, но за окном царила такая тоска, что на душе холодело.
Улицы опустели, лишь изредка мелькали машины, да и те скоро исчезли. Сколько кругов он уже накрутил? Дома сидеть не хотелось, ноги сами привели к «Жигулям». Артём любил размышлять за рулём, разбирая свою жизнь, как старый пазл с потерянными деталями. Он свернул в переулок, подальше от центра, от дома, где всё напоминало о прошлом.
Неделю назад вернулась Лариса. Её появление разбередило старые раны. Она думала, он растает от её слёз, простит измену, забудет оскорбления. Уходя, она вылила на него ушат грязи, назвав ничтожеством, неудачником. Разве такое простишь?
Год назад Лариса устроила скандал на пустом месте. Кричала, что устала от его беспорядка, от невыполненных обещаний, от жизни без излишеств. «Три года без отдыха в Турции! На море даже не вырваться! — бросала она ему в лицо. — Я ухожу к тому, кто даст мне всё!» Артём догадывался: её новые наряды и спортзал — не для него. Дома она ходила в потрёпанном халате, а на людях — вся в блёстках. Он не стал удерживать. Сердце рвалось на части, но он справился. Погулял с друзьями, но быстро взял себя в руки. Со временем полегчало.
На работе женщины, узнав, что он свободен, засуетились. Им не нужны были дорогие подарки — лишь бы рядом был мужчина. А Артём был завидным холостяком: в расцвете сил, с квартирой, машиной, без алиментов. Но ни одна не тронула его сердце. Он не избегал знакомств, но искры не было. Друзья тоже отдалились — их жёны боялись, что свободный Артём уведёт их мужей «на рыбалку». Он бывал у них в гостях, но возвращался в пустую квартиру, где его никто не ждал.
Детей у них с Ларисой не было. Артём не переживал — не всем сразу везёт. Лариса даже проверялась, врачи говорили, что всё в порядке, нужно время. Но при разводе она выпалила: «Ты ни на что не способен! Даже жену выбрал бесплодную!» Это било больнее пощёчины. И всё же, если бы она осталась, он бы простил. Но она ушла.
Через год раздался тот звонок. Артём открыл и остолбенел. На пороге стояла Лариса, с заплаканными глазами, умоляя простить. «Я ошиблась, поняла, что люблю тебя», — твердила она, прижимаясь к нему. Он ответил, что простил, но забыть не сможет. Как принять ту, что гуляла с другим, а теперь вернулась, потому что её бросили? «Ты бы пустила меня, если бы я ушёл?» — спросил он. Она молчала. Уходя, он велел ей забрать вещи и исчезнуть. «Мне некуда идти», — прошептала она. «А к бабушке в деревню?» — бросил он.
Тогда он, как и сегодня, кружил по городу до темноты. Решил: если она будет дома, попробует начать заново. Всё-таки привык к ней. Но квартира была пуста. Артём даже обрадовался. Подумал и понял: ничего бы не вышло. Она вернулась от безысходности, а потом, найдя кого-то получше, ушла бы снова. Как после этого доверять?
Дождь лил сильнее, дворники еле справлялись. Артём ехал, разговаривая сам с собой. Решил сделать последний круг, заехать на заправку и домой. У светофора он остановился. Вдруг заметил женщину под деревом. Листья не спасали от ливня, она промокла насквозь, глядя в пустоту. Красный свет вот-вот сменится, а она стоит. Ждёт кого-то? Или, как он когда-то, не знает, куда идти?
Светофор переключился. Артём проехал вперёд, но сразу сдал назад. Опустил стекло: «Садитесь! Куда вас подбросить?» Женщина не шелохнулась. «Я не могу тут стоять!» — крикнул он. Она медленно повернула голову. Слёзы или дождь на её лице? Она подошла и села. Губы дрогнули, но улыбка не получилась. «Обивка промокнет», — подумал Артём, включая печку.
Она провела рукой по мокрым волосам, пытаясь прикрыть колени. «В бардачке салфетки», — сказал он, трогаясь. Она вытерла лицо. Они ехали молча. «Куда вас?» — спросил он. «Мне некуда», — тихо ответила она. Голос был мягким, но в нём звучала пустота. «Вот влип», — мелькнуло у него. «Я вспомнила. На вокзал», — добавила она. «От мужа сбежали? К маме едете? Где вещи?» — спросил он, заметив её удивление. «Муж ушёл два года назад. Мамы нет — инфаркт, через полгода после него. Подруги… исчезли, когда я заняла денег. Теперь звонят, но боятся, что снова попрошу. А деньги уже не нужны».
Артём замолчал, чувствуя неловкость. «Дочка поправилась?» — спросил он, догадавшись. «Нет. Я продала квартиру, оплатила лечение в Германии. Но её не спасли. Я ничего не могла сделать». Глаза были сухими, но в них — бездна. «Сколько ей было?» — «Завтра исполнилось бы тринадцать. Купила билеты на море — она мечтала. Хотела, чтобы она боролась». — «Билеты с собой?» — «Да, на утро». Артём молчал. Что сказать? У него есть всё —Он развернулся к ней и тихо сказал: “Поехали ко мне, а утром решим, что делать дальше”.