**Голод по расписанию: почему я бегу от жизни в доме свекрови**
Я и представить не могла, что однажды моя жизнь превратится в жёсткий казарменный режим, где каждый вздох под контролем, а малейшее отклонение карается… голодом. Вот как я живу сейчас — будто в тюрьме строгого режима, без права на своё мнение. И всё потому, что мы с мужем временно поселились у его матери.
Казалось бы, ничего страшного — обычная история для молодых, копящих на свою квартиру. Мы с Димой мечтали скорее встать на ноги, взять ипотеку и переехать в собственное жильё. Пока шли приготовления, свекровь гостила у сестры мужа, помогала с малышом, а нам оставила свою трёшку. Тогда я ещё не знала, какой «сюрприз» ждёт нас, когда она вернётся.
Без неё жилось спокойно. Я поддерживала безупречный порядок, старалась, чтобы ей не к чему было придраться. Всё сверкало, кастрюли отмыты до блеска, в шкафах — идеальная геометрия. Но, как выяснилось, ей было плевать на чистоту. Главное — распорядок. Завтрак ровно в 7:30. Ужин — не позже восьми. Опоздал? Виноват. Останешься голодным.
Я работаю дизайнером, и ночами случается не спать — горящие проекты, правки, дедлайны. Иногда начальство разрешает прийти позже. Но беда в том, что если я появляюсь на кухне после 10 утра, холодильник захлопывается перед моим носом. Свекровь уверена — если «проспала завтрак», значит, есть уже нечего. Даже если еду готовила я! Даже если это мой собственный творог или хлеб с маслом.
С ужином та же беда. Мы с мужем возвращаемся поздно, но поесть одной мне нельзя. А если он приходит после восьми, может идти спать голодным. Почему? Потому что «не по расписанию». Когда я попыталась объяснить, что взрослые люди едят, когда хотят, услышала: «В моём доме — мои правила». Кстати, за коммуналку платим мы, но кому это интересно?
А ванная? О, это отдельная тема. Я люблю полежать в тёплой воде после тяжёлого дня. Но и здесь свои законы: мыться днём — нельзя. «Вода золотая», «счётчик крутит», «днём надо делом заниматься, а не в ванне куролесить». Если я закрываюсь, свекровь может постучать, а может и попытаться войти. Да, именно так, без преувеличений.
Выходные стали пыткой. Проспали до десяти? Всё, завтрак отменён, день испорчен. «Молодёжь нынче ленивая, спят до самого обеда!» — ворчит она, громко хлопая шкафами. Я больше не отдыхаю — я выживаю.
Муж, бедняга, с детства к этому привык. Для него это не дикость, а просто «мама такая». А я — не согласна. Я не намерена подчиняться человеку, который в собственном доме запрещает мне съесть ложку гречки, потому что «время вышло».
Я не хочу просыпаться по будильнику и чувствовать себя провинившейся школьницей, которой не дают суп. Я не хочу спрашивать разрешения на тёплую ванну или отчитываться, почему не поела кашу в 7:30. Я взрослая женщина. Я зарабатываю, я плачу за себя. Я человек, в конце концов.
Я поставила Диме ультиматум: или мы съезжаем, или я ухожу. Я не враг его матери, но и не пленница её законов. Я хочу жить, а не существовать по расписанию.
Иногда нужно отказаться от удобств ради свободы. Я готова. Потому что моя жизнь — не армейский устав и не график в бухгалтерской книге. Я хочу быть счастливой, а не «накормленной по часам».
