Зачем я разрешила сыну с невесткой поселиться у меня — до сих пор не пойму
Я — Галина Петровна, живу в двушке на окраине Люберец. Мне шестьдесят пять, вдовею десятый год. Пенсия небольшая, но скромно прожить могу. Когда сын Дмитрий женился два года назад, сердце радовалось: тридцать два года, наконец-то остепенился. Невестка Светлана — младше его на три года. Сыграли свадьбу, обручились в церкви, а жить — негде. Своей крыши нет. Умоляют: «Мама, давай поживём у тебя пару месяцев. Накопим на первоначальный взнос — сразу съедем».
Дура я, обрадовалась: думала, с внуками возиться буду. Пустила. Теперь сама не знаю, как из этой ямы выбраться. Потому что «пара месяцев» растянулась на два года, а житьё наше — ад и для них, и для меня.
Сначала старалась не мешать. Молодожёны, пусть привыкают. Не лезла в их дела, готовила, убирала, как полагается свекрови. Потом Светлана забеременела. Рано, но решила — на всё Божья воля. Родился внук Мишенька. Солнышко, а не ребёнок. Только с его появлением все «накопления» волшебным образом исчезли. Ну кто не знает, сколько дитя стоит: подгузники, смеси, баночное пюре — золотые цены. А невестка ещё капризничает — только швейцарские смеси, только органическое питание.
Я не против помочь. Но я же не прислуга на побегушках! А вышло, что теперь я и няня, и повариха, и уборщица в одном флаконе. Молодая мама у нас «сил нет». Миша, видите ли, ночами не спит. Вот Светлана и валяется до обеда, в телефоне уткнувшись. Ребёнка — в ходунки. Сама — на диван. Телек бубнит, борщ на плите, полы вымыты, внука искупала. А невестка ноет, что «вымоталась».
А Дмитрий? Сын на работу уходит и приходит, глаза в пол, рот на замке. Заговорю — отмахивается: «Мать, не учи». А Светлана — прямо царица бала. Слово скажешь — три в ответ. Да ещё с криком. Потом сын упрекает, что я его жену «тираню». Тираня! Это я, которая их троих на себе тащу!
Уже не знаю, что делать. Говорю: «Дима, ищите съёмную квартиру. Не выдерживаю». А он — «Денег нет, мам». Предлагала вариант: поменяем жильё. Мне студию, вам двушку в ипотеку. Сами платите, сами содержите. Я лишь иногда с Мишей посижу. Но сын кивает, а воз и ныне там.
Понимаю — молодым тяжело. Но я ведь тоже не робот. Давление, радикулит, мигрени. А если им помощь нужна — сразу бегу: в поликлинику, за лекарствами, с ребёнком ночую. А скажу, что устала — смотрят, будто Иуду вижу.
На днях грянул скандал. Утром кашу Мише сварила, квартиру прибрала. Светлана встаёт и орёт: «Почему опять не та каша? Я же писала — только Hipp!» Не сдержалась. Крикнула, что я — бабушка, а не заправская кухарка. Что хватит на шее сидеть. Она в рёв, Дмитрий на защиту встал, хлопнули дверью. Через два часа вернулись — будто ничего не было. Извинений — ноль.
Теперь каждое утро просыпаюсь с мыслью: зачем впустила? Почему сразу не выгнала? Да потому что мать. Потому что люблю. А сейчас всё чаще ловлю себя на мысли — люблю, но задыхаюсь. Глотаю таблетки от давления и думаю — может, правда выставить их за дверь? Сердце разорвётся, зато нервы целы останутся.
Скажите — я одна такая дура на свете? Или все бабушки моего возраста в такую кабалу попадают?
