**Дневниковая запись.**
Приехала ко мне мать — Светлана. Встретил я её, как положено сыну, но без особой радости. Она, видимо, устав от одиночества и вечных конфликтов с её родителями, решила задержаться у меня подольше. За ужином вдруг спросила:
— А когда ты меня провожать будешь?
— Хотел пожить вместе ещё немного, — неуверенно ответил я.
— По-моему, тебе уже пора, — твёрдо сказал я.
— Вот так, родная мать теперь лишняя… — пробормотала она с обидой.
— Мам, после всего, что ты натворила, я не хочу тебя видеть, — вырвалось у меня.
— Что? Что я такого сделала? — Светлана застыла, будто не понимая.
А я помнил.
Мне было всего семь, когда они развелись. С тех пор я жил с бабушкой и дедом, которые и стали мне семьёй. А мать… выбрала свою жизнь — гуляла, меняла мужчин, забывала о сыне. Я рос с чувством вины за их развод, за то, что дед до седых волос вкалывал, а бабушка сутками стояла у плиты. Когда у Светланы всё было хорошо, она могла заглянуть с пирожными. Но если случались проблемы — запиралась в комнате, срывалась на нас, потом исчезала.
Мужчин у неё было много, но один — Виктор — переполнил чашу. Самовлюблённый, скользкий тип. Когда она попыталась вселить его в бабушкину квартиру, ей сказали: либо он, либо семья. Она выбрала его.
— Твоя мать теперь живёт на другом конце города, — сухо сказала тогда бабушка мне, тринадцатилетнему.
— А я?
— А ты остаёшься с нами. Всё в порядке, справимся.
Но я знал — меня предали.
Сначала она и вовсе не появлялась. Потом приходила, забирала баночки с соленьями и пропадала. Я взрослел, а поделиться было не с кем. Первая любовь, первое предательство — бабушка не поймёт, дед промолчит. А мать… жила своей жизнью, пока её не бросил тот же Виктор. Вернулась разбитая, жалкая, но вместо того чтобы обнять меня, снова рыдала в углу. Даже когда завела нового — Артёма — всё повторилось. Ленивый, наглый, ночью ворочался на диване, а дед тащил всё хозяйство один.
Я отдалялся. Поступил в университет, редко приезжал. Мать продолжала менять мужчин, строить планы, жить за мной спиной. А потом я узнал: мне оставили квартиру дед с бабкой со стороны отца. Оформил всё на себя и без раздумий съехал.
Светлана узнала случайно. Тут же заявила:
— Отлично! Перееду к тебе, помогу с ремонтом, работу найду!
— Ты меня не спрашивала, — спокойно ответил я. — Жить вместе я не собираюсь.
— Это чёрная неблагодарность! Без меня тебя бы не было! — вспыхнула она.
Но я молчал. Вспомнил себя маленьким, брошенным, никому не нужным. Она ушла тогда — и теперь мне это не нужно.
Обиделась, но не отступила. Звонила, приезжала «на чай», задерживалась на неделю. Я терпел, но в один вечер сказал прямо:
— Мам, тебе пора. У меня своя жизнь. Помоги лучше бабушке.
— Я тебе мешаю? — язвительно фыркнула она. — Пока маленький был — нужна была, а теперь — лишняя.
— Нет. Ты сделала выбор, когда ушла к тому мужчине, бросив меня. Я вырос. Спасибо, что научил меня ни от кого не зависеть.
Она уехала. Пожаловалась бабке с дедом, те посочувствовали, но понимали меня. Они были рядом, когда я плакал в подушку. А мать… она сама отдалилась. Потом появился новый — Сергей. «Порядочный», по её словам. Хотела познакомить.
— Приезжайте, — сказал я.
Встретил вежливо. Поговорил с ним — обычный мудак. Через три месяца она снова рыдала в трубку. Потом опять завела разговор о переезде.
— Не поднимай эту тему, — прервал я. — Для тебя у меня нет места. Ни в квартире, ни в сердце.
С тех пор их общение прекратилось.
Я живу в своей квартире. Ремонт делал сам. Работаю, строю жизнь. Без истерик. Без обид. Без матери.
Потому что не каждый, кто дал тебе жизнь, заслуживает в ней остаться.
