«Как ты могла позволить бывшей свекрови видеть внучку? У тебя совсем гордости нет!»
— На прошлой неделе моей дочке Аленке исполнилось два года. Праздник устроили скромный, только самые близкие. Её отец, мой бывший, даже не вспомнил про день рождения — ни звонка, ни сообщения. Зато его мать, Валентина Ивановна, заранее позвонила, сказала, что хочет поздравить малышку. Ну, я подумала — а что тут такого? Пришла, принесла подарки: плюшевого медвежонка, конфеты и конверт с пятью тысячами рублей. Сходили в парк, погуляли, вернулись домой… И тут начался настоящий ад, — с дрожью в голосе рассказывает 30-летняя Светлана.
— Что случилось?
— Моя мать, увидев меня с Валентиной Ивановной, просто взбесилась. Орала, что я опозорила всю семью, что ни стыда, ни совести у меня нет. Как, мол, я могла пустить бывшую свекровь к ребёнку? Говорила, что надо было швырнуть ей эти «жалкие подачки» в лицо и выгнать взашей.
— Неужели из-за подарка такой скандал?
— Ещё какой! Кричала, что игрушка — дешёвка, конфеты — отрава, а деньги — гроши. Всю ночь бубнила под нос! Упрекала, будто я бросилась на шею «этой стерве», впустила её в дом, а она, мол, когда-то выгнала меня на улицу без гроша.
Светлана развелась год назад. Муж, Артём, оказался ненадёжным — как только начались трудности (бессонные ночи, детские слёзы, нехватка денег), он просто сбежал. Молча собрал вещи и ушёл. Квартира была на его матери, и Светлану выставили за порог.
— Я даже не сразу осознала, что произошло. Как будто мир перевернулся. Куда идти? Что делать? Я была в полной прострации.
Разводом занимался адвокат свекрови. Делить было нечего — и жильё, и машина записаны на родителей мужа. Алименты он платит чисто символически — три тысячи рублей. Светлана не стала через суд бороться, слишком вымоталась.
— Я просила только об одном — дать мне пожить в той квартире до конца декрета. Не хотела возвращаться к маме: у неё характер — хоть святых выноси. Но Валентина Ивановна отказала. Сказала: «Ты не первая, не последняя. У меня не общежитие».
Перед отъездом она, правда, помогла с переездом: наняла грузчиков, упаковала вещи и отвезла к матери Светланы. Разрешила взять всё, но та взяла только своё — не хотела лишних упрёков.
Уже восемь месяцев Светлана с дочкой ютятся в однокомнатной хрущёвке. Алиментов не хватает даже на памперсы. Ни бывший муж, ни его родня ребёнком не интересуются. Только Валентина Ивановна изредка звонит, спрашивает про Аленку.
— Я не хотела скандалов. Поэтому и согласилась встретиться с ней в парке, — вздыхает Светлана. — Знала, что мама будет против, но надеялась, что поймёт. Зря.
— Она не просто обиделась. Чуть ли не выгнала меня из дома! Кричала, что я предательница. Мол, если мне так дорога свекровь, пусть иду к ней жить. «Дочку нормально воспитать не можешь, потому что сама без характера! Они над тобой издевались, а ты ещё и дорогу им кажешь!»
— Света, но Валентина Ивановна ведь сама проявила инициативу?
— Я так и думаю. Но мама непреклонна. Для неё всё просто: враги — значит, никаких контактов. Ни подарков, ни встреч. А мне важно, чтобы у Аленки были все, кто её любит, даже со стороны отца.
Теперь Светлана в растерянности. Бывшая свекровь, которая когда-то помогла, теперь в глазах матери — злейший враг. Та требует полного разрыва. А Светлана мечется между тем, что кажется правильным, и тем, что необходимо.
— Что делать? Лишить ребёнка второй бабушки — это справедливо? Но и с мамой ругаться — тупик. Я и так одна, с ребёнком на руках, без поддержки. Страшно. Но я устала жить между двух огней. Хочу, чтобы моя дочь росла в мире, а не в бесконечных войнах взрослых.
