25 декабря. Дневник.
Сегодня был особенный день. София долго крутилась перед зеркалом, поправляя платье — наша десятая годовщина. Всё должно было быть идеально: причёска, макияж, даже духи — те самые, что я подарил ей на первую встречу.
Ресторан в центре Москвы, шампанское, гости. Свечи, смех, тосты. София улыбалась, но в её глазах читалось что-то не то. Будто она ждала какого-то момента.
Когда начали дарить подарки, она взяла микрофон:
— Дорогой Артём, я приготовила кое-что особенное.
Двери распахнулись, и официанты внесли что-то большое, накрытое тканью. Я заулыбался, ожидая дорогой часов или поездку в Сочи. Но когда покрывало упало, у меня отвисла челюсть.
Днём раньше София сидела на кухне, листая мои сообщения. Одно попало ей в глаза: *«Скучаю по твоим рукам, Ирина. До субботы…»* Она не стала скроллить дальше. Я даже не удосужился поставить пароль.
Но дело было не в факте измены. Ирина— её я знал — была простой бухгалтершей, на пятнадцать лет старше, без изысков. Не модель, не бизнес-леди. Просто… другая.
— Что-то случилось? — спросил я, замечая её взгляд.
— Нет, — она улыбнулась. — Думаю о завтрашнем банкете. Кстати, мне нужно 50 тысяч на организацию.
— Без вопросов.
Раньше она закатывала скандалы. Кидала тапками. Угрожала уйти. Теперь — тишина. Будто что-то внутри сломалось.
Я вышел на балкон — отправить Ирине сердечко. А София тем временем вспоминала мои прошлые «подвиги». Её мать всегда твердила: «Мужик — как медведь в берлоге. Если кормить — будет с тобой». А мой отец вообще ржал: «Да ладно, баба, у меня в молодости три любовницы было — и ничего, семью не бросил».
Но София не была дурочкой. Она знала, что «берлога» — это её жизнь, которую я топтал.
Вечером перед сном она позвонила в агентство. Владелец, Виталий, выслушал её, не перебивая.
— Зачем терпеть того, кто не уважает тебя? — спросил он.
И тогда она поняла: хватит.
На банкете я озирался — даже Ирина пришла, жеманилась в углу. Но София была невозмутима: чёрное платье, каблуки, губы в алой помаде. Красивая, как смерть.
Когда она объявила о подарке, зал замер. Огромный торт. Покрывало сдёрнули — и оттуда вылезли три девушки: в кружевах, с нарисованными стрелками и надутыми губами.
— Наслаждайся, дорогой, — сказала София, целуя меня в щёку. — Ты ведь этого хотел?
Под хохот гостей она взяла детей и ушла. Виталий ждал её у дверей.
Развод был громким. Я орал, что она «предательница», что «все мужики так живут». Но суд разберётся быстро.
Теперь у неё своя квартира в районе Тёплого Стана, работа в агентстве Виталия. Он оказался не просто помощником — а тем, кто ценит её.
А я? Я остался с тортом и пустотой.
Вывод: если твоя женщина вдруг стала слишком спокойной — бойся. Она уже приняла решение.
