ПОДАРОК ОТ БУРКИ
Бурка завила всю ночную тьму, не давая хозяйке отдохнуть. Утром, взглянув в её будку, Марина замерла от ужаса.
Ночь бушевала, словно сама природа выплеснула на землю всю свою яростную силу. Дождь хлестал с небес, будто пытался смыть с земли нечисть, обиды и забвение. Молнии разрезали мрак, ослепляя вспышками, а гром грохотал так, что земля, казалось, дрожала под каждым ударом. Деревья изгибались, будто живые, ветви врезались в заборы, а вода разливалась по дворам, превращая их в озёра. Всё выглядело как безумный хаос, и никто не знал, что принесёт рассвет.
Но когда первые лучи солнца пробились сквозь занавеску, буря уже исчезла. Никаких следов шторма, ни намёков на вчерашний ураган. Небо сияло кристальноголубой чистотой, как только что вымытое, а воздух стал прозрачным и свежим, пропитанным ароматом влажной земли и пробуждающейся зелени.
Аглая, протянувшись после тревожного сна, вышла на веранду и вдохнула эту утреннюю свежесть полной грудью. Казалось, сама природа возродилась, а вокруг всё ожило новой силой.
В памяти всплыл странный момент: в разгар грозы её верная подруга собака Бурка вдруг начала жалобно завывать. Не лая, не рычая, а именно завывать, как будто предчувствовала беду.
Аглая тогда не придала этому значения может, гром её испугал, может, чтото услышала. Но теперь, оглянув двор, она ощутила тревогу. Бурка всегда встречала её у веранды, виляя хвостом, прыгая и ласкаясь. Сегодня всё было иначе: она лежала внутри будки, не спешив выйти.
Сердце Аглаи сжалось. Может, от непогоды пострадала? подумала она. Молния была настолько мощной, что могла её поранить. Подошла ближе и шепотом позвала:
Бурка, дорогая, всё в порядке?
Из тёмного проёма будки медленно показалось мордой с печальными, настороженными глазами. Бурка не выскочила, не подпрыгнула, как обычно. Она лежала, прижав уши, глядя на хозяйку с какимто странным печальным выражением, будто охраняла чтото очень важное.
Что с тобой, милая? прошептала Аглая, чувствуя лёгкий холодок по спине.
Она зашла в дом, взяла нож и отрезала несколько сочных кусочков колбасы любимого лакомства Бурки. Может, проголодалась? подумала она. Но даже запах мяса её не соблазнил. Бурка оставалась неподвижной, как будто в её энергии исчезли силы, или же проснулся древний материнский инстинкт, не позволяющий ей покинуть тайники будки.
Аглая нахмурилась. Чтото было не так. Бурка никогда не вела себя так. Даже в разгар самой сильной бури она всегда бросалась к хозяйке, ища защиты. А теперь, наоборот, отстранялась, охраняя пространство вокруг себя. В голове крутились тревожные мысли: «Не заболела ли она? Не укусила ли её змея? Может, началась какаято болезнь?»
Не медля, Аглая схватила телефон и набрала ветеринара Леонида Ивановича, знакомого ей уже много лет. Он обещал приехать как можно быстрее.
Через двадцать минут на дорогу въехала старенькая, но ухоженная машина. Из неё вышел высокий седой мужчина в очках, держа в руках черный диплом. Леонид Иванович был не просто ветеринаром он был целителем, человеком, который ощущал животных, будто слышал их безмолвный крик.
Что у нас здесь? спросил он, оглядываясь.
Аглая коротко рассказала о странном поведении Бурки. Врач подошёл к будке, сёл на корточки и мягко, добродушно позвал:
Бурка, девочка, выходи. Сдайся дяде Леониду.
Но собака лишь глухо загрызла, прижавшись к стене. Никогда раньше она не рычала на тех, кого знала. Это было не просто странно это было пугающе.
Чтото не так, пробормотал врач. Раньше она бросалась ко мне, как к родному. Что случилось?
Боюсь, она больна, произнесла Аглая дрожащим голосом.
Может, клещ? Или укус? задумался Леонид. Нужно попытаться её вытянуть, осмотреть.
Аглая подошла к будке, осторожно потянула Бурку за ошейник. Собака не сопротивлялась, но и не спешила выходить.
Только когда стало ясно, что выйти нельзя, собака медленно, с явным недовольством, выползла наружу, всё ещё оглядываясь назад.
Там чтото шевелится! воскликнул врач, глядя внутрь.
Аглая подбежала и замерла.
В глубине будки, свернувшись калачиком на старой покрывале, лежал крошечный мальчишка. Он спал, прижав к груди грязную куклу. Лицо его было бледным, глаза полуплачет, одежда рваная и мокрая. На ногах не было обуви. Он выглядел так, будто его забыли, бросили, потеряв между реальностью и кошмаром.
Что это? прошептал врач, не веря своим глазам.
Это не что, а кто! выдохнула Аглая. Это ведь ребёнок! Я не могу сама его вытянуть помогите!
Сейчас, сейчас, ответил Леонид, поправляя очки и осторожно заглядывая внутрь. Бурка снова загрызла, но Аглая успокоила её:
Всё в порядке, Бурка. Мы никому не сделаем плохого. Ты молодец, спасла его.
Он вынул собаку на веранду, а врач тем временем осторожно поднял мальчика на руки. Тот проснулся, потер глаза, испугался и тихо заплакал.
Аглая удержала его. Он был лёгок, как перышко, словно долго его никто не кормили. На нём была грязная футболка с оборванными краями, штаны в пятнах, а ноги покрыты царапинами.
Кто ты, малыш? спросила она тихо.
Мальчик не ответил, лишь смотрел большими испуганными глазами, будто ожидая порицания.
Я вызову полицию, сказала Аглая, направляясь к дому. Дитёныша так просто не оставляют. Его, наверное, ищут.
Но врач её остановил:
Стой. Я знаю этого мальчика. Это Ромка. Сын Оксаны Оксаныразбойницы.
Аглая вздрогнула. Оксана та самая одноклассница, когдато весёлая, а потом упавшая в пропасть криминального мира, питьё, кражи, погашения долгов. Сначала её условно осудили, потом вновь арестовали за грабёж почтальона и кражу пенсионеров. За решёткой у неё появился сын Ромка, которого сразу отправили в детский дом.
Но её же отпустили? спросила Аглая.
Да, недавно. Она забрала его из интерната, но, кажется, не ради любви, а чтобы показать, что «я тоже мать».
На деле она спит, не в силах заботиться, бросает ребёнка одного. Такие, как она, надо лишать родительских прав. Ромке почти пять, он еле говорит, не знает, что такое «дом», «семья», «любовь».
Аглая почувствовала внутри гнев и горечь. Она вспомнила, как сама мечтала о детях, дважды надеялась, дважды теряла малышей. Врачи не могли объяснить причину. Каждый раз это был как удар под дых. И вот перед ней живой, дрожащий ребёнок, брошенный, будто ненужный.
Пока оставлю его у себя, сказала она твёрдо. Я его накормлю, согрею, вымою. А потом отвезу к Оксане, чтобы она увидела, что делает со своим сыном.
Она принесла тёплую воду, мягкое полотенце, детское мыло и с нежностью умывала Ромку, словно собственного ребёнка. Потом одела его в свою футболку, завернула в плед и посадила за стол. Мальчик молча ел, быстро, будто боялся, что еду отнимут.
В этот момент в дом вошёл Андрей её муж, высокий, крепкий, с добрыми глазами.
Любимая, ты чтото хотела? Привёз хлеб он замер. А кто это?
Это Ромка. Сын Оксаны. Я нашла его в будке у Бурки.
Андрей молча взглянул на мальчика, потом на жену. Он знал, как она страдает от невозможности иметь собственных детей, как каждый чужой малыш ломает ей сердце.
Понятно, сказал он тихо. Что надо?
Купи ему обувь и одежду. Всё новое.
Андрей не стал задавать вопросов, пошёл и через час вернулся с пакетами. Он купил не только одежду, но и красную игрушечную машинку с блестящими колесами. Ромка впервые за долгое время рассмеялся.
Позднее, когда мальчик заснул, он прошептал:
Не хочу к маме
Спи, малыш, шепнула Аглая. Никто тебя никуда не уведёт.
Андрей обнял жену.
Он не хочет к ней, я его понимаю.
Я схожу к Оксане, разберусь, что происходит.
Дом Оксаны оказался наполовину разрушенным, с выбитыми окнами, запахом хмеля, табака и отчаяния. Внутри было темно, грязно, пусто. Когда Аглая вошла, её охватил дым.
Кто там? прозвучал хриплый голос. Беленькая есть?
Оксана, это я Аглая. Мы учились вместе.
А не узнала. Зачем пришла?
Твой сын у меня. Я нашла его в будке. Он был без обуви, голоден, испуган.
Ну и что? Пусть гуляет. Где он спал?
Ты же мать! Как можешь так говорить?
А ты кто, чтобы меня учить? крикнула Оксана. Верни моего сына! Иначе получишь ремень!
Он не вернётся к тебе, сказала Аглая, глядя ей в глаза. Я вызову полицию. Дети не должны расти в таком аду.
Оксана вдруг смягчилась.
Подожди не нужна полиция У меня только он есть моя кровь
Тогда проснись, приведи дом в порядок, начни жить почеловечески. Тогда поговорим.
Прошёл недели, никого не пришло. Аглая вернулась и увидела печальную картину: Оксана лежала в постели без признаков жизни. Похмельный синдром, сердце не выдержало.
Хоронили её Аглая и Андрей. После этой печали они решили взять Ромку как собственного сына.
Через несколько месяцев, после всех проверок, допитов, анализов, органы опеки одобрили усыновление. Ромка стал их ребёнком.
Два года прошли. Весна вновь зацвела. На дворе резвился Ромка, заметно постаревший, смеялся и играл с щенками Бурки той самой собакой, что спасла его в ту бурную ночь.
Сынок, осторожнее! крикнула Аглая.
Ничего, сынки украшают отца! смеялся Андрей, поправляя шапочку на голове их дочери Дарине, которая появилась на свет год назад.
Девочка довольна улыбалась, бормотала на своём детском языке, наблюдая за братом. И в тот момент счастье стало полным. Они были семьёй. Настоящей. Не только по крови, но и по велению сердца.
Такова удивительная история человечности, милосердия и любви.
