**Подожди меня, Лариса Ивановна!**
Зазвенел звонок, и школьные коридоры постепенно опустели. Учителя спешили по классам, подгоняя задерживающихся учеников.
За окном шумела молодая листва, солнце манило на улицу. Лариса Ивановна остановилась перед дверью в класс. Ей, как и детям, хотелось всё бросить и пойти гулять по весеннему Твери. Она вздохнула и вошла.
Семиклассники с шумом встали.
— Садитесь, — сказала она, направляясь к столу.
— Кого сегодня нет? — окинула она класс взглядом.
Отличница Даша Морозова поднялась и ответила: отсутствует Лена Ковалёва и Дима Смирнов. Она всегда первая реагировала — лучше всех знала английский. По классу пробежал шёпот.
— Саша, что с Димой? — спросила Лариса Ивановна по-русски.
Саша Петров был его соседом.
Все в школе знали: отца Димы полгода назад выпустили из колонии, он не работал, пил и избивал жену. Сыну тоже доставалось, когда тот заступался за мать. Дима приходил на уроки с синяками. Перед физкультурой он переодевался после всех, чтобы ребята не видели тёмных пятен на спине. Но все догадывались. Саша иногда рассказывал.
Лариса сочувствовала Диме. Мальчик умный, не по годам развитый. В неблагополучных семьях дети взрослеют быстро. Учился он хорошо, схватывал на лету. Вот только английский давался тяжело, но он старался.
После института Лариса вернулась в родную школу преподавать английский. Не хотела оставлять маму одну, поэтому отказалась от переезда в Петербург, хотя однокурсницы уговаривали.
Старшеклассников учила педагог с опытом, а Ларисе достались средние классы. Сначала, конечно, дети её проверяли, но потом привыкли и полюбили. Одевалась она строго, но под маской серьёзности часто проглядывала добрая улыбка.
Девочки копировали её манеры, мальчишки прятали влюблённость за шутками. В этом году Лариса Ивановна взяла классное руководство в седьмом «В».
— Вчера его отец опьянел, — тихо сказал Саша. — Мать избил. Крики слышали все соседи. Ночью «скорая» забрала её в больницу. Дима вызвал, когда отец заснул. Полиция увезла обоих.
— Как?! — ахнула Лариса Ивановна. Класс замер. Что сказать?
— Хорошо. После уроков я схожу в полицию, разузнаю.
По рядам прошёл вздох облегчения.
Перед глазами встало лицо Димы — тринадцатилетнего, но с взрослым взглядом. Сколько раз она спрашивала, нужна ли помощь, но он молча качал головой. Иногда на уроках он смотрел на неё так, что она смущалась и теряла нить объяснения.
— Открываем учебники, — сказала она, стараясь говорить бодро.
На перемене Лариса зашла к директору.
— Николай Максимович, Смирнова…
— Знаю, — перебил он. — Звонили из полиции. Ищут родственников. Если не найдут — детдом. Отцу грозит срок. Мать… если выживет. Детдом — тоже не подарок. Что лучше — зверь-отец или изломанные дети вокруг, кто знает?
— Я хочу сходить к нему, поддержать.
— Как классный руководитель — имеете право. Но не советую влезать глубоко. В моей практике такое уже было.
Свидание разрешили. Они встретились в комнате с выцветшими зелёными стенами.
— Как мама? — сразу спросил Дима.
Лариса растерялась — она даже не справилась о состоянии женщины.
— В реанимации. Но врачи делают всё возможное. — Она старалась говорить уверенно.
— Отца посадят? Пусть сгниёт там, — прошипел Дима, натягивая рукав на кисть, скрывая синяки.
— Есть ли родные? Тёти, дяди, бабушки?
— Не знаю. Даже если есть — я им не нужен. Спасибо, что пришли. — Его взгляд заставил её сжаться. — Можно я буду писать вам?
— Конечно. — Она вырвала листок из блокнота, записала адрес и телефон. — Возьми.
— Вы добрая. Мне вы нравитесь. Очень. Я знаю, ещё маленький. Но я вырасту. Подождите меня, — он смотрел на неё с отчаянием и надеждой.
Ларисе стало и смешно, и больно от этой детской наивности. Хотелось обнять его, утешить, но она сдержалась — он мог неправильно понять.
В дверь постучали.
— Обед принесли…
— Держись. Если что — звони, — сказала она уходя.
— Лариса Ивановна! — Его голос сорвался. — Подождите меня…
Она кивнула и вышла.
Слёзы наворачивались на глаза. «Что с ним будет?»
Через два дня директор остановил её в коридоре.
— Лариса, зайдите.
Он редко называл её по имени. Значит, что-то плохое.
— Мать Димы умерла. Хоронили в закрытом гробу. Но есть и хорошее: нашлась бабушка, согласилась взять его в Ярославль. Документы уже передали.
Лариса молчала.
— Вы молодая, красивая, дети вас обожают, — он подчеркнул последнее слово. — Понимаете, к чему я?
— Нет.
— Ученики часто влюбляются в учителей. Дима был лишён тепла в семье — вот и потянулся к вам.
— Не беспокойтесь, Николай Максимович, — холодно ответила она.
Выйдя, Лариса покраснела, как провинившаяся школьница. Дима — умный мальчик, просто ему не повезло с родителями. Со временем он забудет эту детскую привязанность.
На следующий день она сообщила классу: Диму забрала бабушка, он переезжает в Ярославль. Всё будет хорошо.
Первое письмо пришло через месяц — короткое, неровным почерком.
Он писал, что бабушка строгая, но не бьёт. Школа рядом. Скучает… В конце напомнил: «Я вернусь».
Лариса ответила сдержанно, написала про класс, посоветовала книги.
Через год она встретила мужчину, вышла замуж, переехала к нему, попросив маму сообщать, если придут письма. Но их больше не было.
Брак не сложился. Муж упрекал её: «Ты могла бы работать переводчиком, ездить за границу, а не возиться с этими неблагодарными детьми!»
Однажды, возвращаясь с работы, она зашла в кафе и застала мужа с другой.
Развод был тяжёлым.
— Это моя квартира! — кричал он. — Уходишь ты!
Она собрала вещи и вернулась к маме. Вскоре оказалась, что беременна.
Муж отказался признавать ребёнка. «Мало ли от кого!»
***
Прошло шестьОни встретились снова через годы, и Дима, уже повзрослевший, сказал: “Я ждал, Лариса Ивановна, и теперь моё время пришло”.
