Олеся, не обижайся, но на вытяжке слой жира такой, будто бы бычок на сковороде. Пока чайник закипает, я бы вмятила его губкой. Ты вечно занята, а Андрей любит чистоту.
Олеся стояла на табуретке в центре кухни, в руке губка и средство «Антижир», которое Василиса прятала в дальний угол шкафа изза едкого запаха. На Олесе был надет любимый фартук в традиционный орнамент, и она выглядела так, будто бы родилась в этом доме и провела здесь двадцать лет.
Василиса, застыла в дверном проёме с ноутбуком в руках, будто бы её душу обожгла горячая волна раздражения. Она главный бухгалтер, сейчас в период квартальной отчётности, голова крутится от цифр, таблиц и бесконечных звонков из налоговой. Дома она мечтала о тишине и чашке кофе, а не о лекции по домоводству от «лучшей подруги детства» мужа.
Олеся, слезь, пожалуйста, сдержала она голосом, который едва держал слово. Я не просила мыть вытяжку. У меня расписание уборки, а кухня будет в порядке только в субботу.
Да брось эти расписания! отмахнулась Олеся, локтем энергично размахивая. Рыжие кудри подпрыгивали в такт её движений. Грязь не ждёт субботы. Андрей вчера жаловался, что у него обострилась аллергия. Всё это пыль и жир. Я сейчас всё приведу в порядок, а потом сварю борщ, такой, как в старой деревенской хате. А то ты всё полуфабрикатами его кормишь, мужику желудок портя.
Василиса медленно закрыла крышку ноутбука.
Андрей не жаловался на аллергию, у него сезонный поллиноз на амброзию, холодным тоном заметила она. И полуфабрикаты мы ели последний месяц. Олеся, положи губку. Это наш дом, наша кухня.
В этот момент дверь в прихожую хлопнула, и из коридора донёсся бодрый голос Андрея:
Девчонки, я дома! Какие ароматы! Олеся, ты что, пироги затеяла?
Андрей вошёл в кухню, сияя, словно новенький самовар. Он даже не заметил напряжения, висящего в воздухе, как густой туман. Увидев Олесю на табурете, он расплылся в улыбке.
Что это! Олеся, ты прям электровеник! Василиса, смотри, как блестит! А то у нас руки всё не доходили.
У меня руки доходят до работы, которая оплачивает ипотеку, Андрей, тихо сказала Василиса, глядя в глаза мужу. Но он, как обычно, прошёл мимо.
Да ладно, Мариш, не кипятись. Олеся ведь от чистого сердца. Сейчас в отпуске, скучает, вот и заскочила помогать. Мы же свои люди. Правда, Олеся?
Конечно! Олеся, наконец, спрыгнула с табуретки, поправила короткую юбку и дружески поцеловала Андрея в щёку, но слишком звонко. Я помню, как ты привередлив в быту. Тебе всё должно быть хрустящее. А у Василисы нет времени, она карьеру строит. Поэтому я и взялась за шефпроект.
Василиса молча развернулась и ушла в спальню. Ей хотелось крикнуть, разбить посуду, но она понимала: устроив сцену сейчас, она будет выглядеть истеричкой рядом со «святой» помощницей. Андрей и Олеся дружили с детства, их мамы были подругами, а Олеся всегда была фоновым шумом в жизни Андрея. За последний месяц этот шум стал невыносимо громким.
После развода с последним мужем Олеся решила, что её миссия спасти «бедного Андрюшу» от бытовой неустроенности. Она появлялась без звонка, приносила контейнеры с едой, критиковала цвет штор и переставляла вазы, вспоминая фэншуй как способ притянуть деньги. Андрей, мягкий и неконфликтный, лишь улыбался и поглощал её котлеты, не замечая проблемы.
Вечер прошёл в мучениях. Василиса сидела в кабинете, пытаясь сверить дебет с кредитом, а из кухни доносился громкий смех, звон посуды и аромат борща.
Помнишь, как мы в девятом классе на турслёт ездили? доносился голос Олеси. Ты тогда палатку поставить не мог, я помогала колышки вбивать!
Было дело! хохотел Андрей. Ты у нас всегда была боевая.
Василиса чувствовала себя лишней в собственной квартире. Она вышла на кухню лишь за водой.
О, Василиса, садись, ешь! широким жестом пригласила Олеся, уже переодевшись в домашний халат, привезённый из гостевого дома. Борщ готов, добавила я секретный ингредиент, Андрей уже две тарелки отведал.
Спасибо, я не голодна, сказала Василиса, наливая воду. Андрей, нужно поговорить наедине.
Да брось, всё свои здесь, отмахнулся муж, намазывая горчицу на хлеб. Олеся в курсе всех наших дел.
Нет, Андрей. Наедине.
Услышав в голосе жёсткость, Андрей вытер рот салфеткой и пошёл за ней в спальню. Олеся проводила их взглядом, словно врач, наблюдающий за тяжело больным.
В спальне Василиса закрыла дверь и повернулась к мужу.
Андрей, это должно закончиться.
Что именно? спросил он, растерянно моргая.
Олесой. Её слишком много. Она приходит без приглашения, трогает мои вещи, готовит на моей кухне. Я чувствую себя гостьей в своём доме.
Василиса, ты преувеличиваешь. Она просто хочет помочь. Ей сейчас тяжёлый период, одиноко ей. У нас семья, уют. И борщ, конечно, вкусный. Ты же эту неделю не готовила.
Я не готовила, потому что закрываю год! повысила голос Василиса. Я зарабатываю деньги, Андрей. Я не нанимала Олесю в горничные. Если нужна помощь, я вызову клининг. Чужой придёт, помоет и уйдёт. А Олеся она метит территорию.
Какую территорию? Мы же друзья детства! Она мне как сестра!
Сестры не навязываются так. Она критикует меня: «слой жира», «полуфабрикаты», «карьеру строит». Ты слышишь, как это звучит? Она пытается выставить меня плохой женой, а себя идеальной.
Василиса, у тебя стресс на работе, Андрей подошёл и попытался обнять её. Ты видишь врагов везде. Олеся простая, говорит, что думает. Не ищи подвоха. Потерпи, она успокоится и найдёт себе нового мужа.
Разговор был безрезультатным. Андрей видел лишь своих друзей, игнорируя её боль.
Следующие три дня прошли в относительном затишье. Василиса задерживалась на работе, избегая «помощницы». В пятницу ей пришлось уйти рано мигрень накрыла, и перед глазами кружились кольца.
Она открыла дверь, мечтая лишь об одной вещи: упасть в прохладную постель, закрыть шторы и погрузиться в тишину.
В квартире повисла подозрительная тишина. Василиса сняла туфли, прошла в гостиную пусто, но в воздухе висел тяжёлый аромат духов Олеси.
Подойдя к спальне, она увидела приоткрытую дверь, толкнула её и остановилась на пороге, не веря глазам.
Олеся стояла перед открытым шкафомкупе, вокруг которого лежали вещи Андрея: рубашки, джемперы, даже нижнее бельё. Олеся, напевая себе под нос, деловито перекладывала стопки.
Что здесь происходит? голос Василисы прозвучал хрипло, но громко.
Олеся вздрогнула, уронив из рук стопку футболок. На её лице мелькнул испуг, сменившийся оскорблённой добродетелью.
Ой, Василиса! Ты как мышь прокралась? Напугала до смерти!
Я спросила: что ты делаешь в моём шкафу? Василиса шагнула в комнату, чувствуя, как ледяная ярость заполняет её.
Порядок навожу, что ещё! Олеся уперла руки в бока. Заглянула к Андрею рубашку погладить, он жаловался, что она мятая, а тут всё вперемешку: носки с трусами, зимнее с летним. Решила разобрать по цветам и сезонам. И кстати, я пару твоих кофточек выкинула в мусорный пакет, они уже состарились, с катышками. Андрею стыдно с такой женой ходить. Женщина должна выглядеть королевой, даже дома.
Василиса посмотрела на пол, где действительно лежал чёрный мусорный пакет, из которого торчал рукав её любимого кардигана того самого, в который она любила укутываться по вечерам.
Это был конец. Точка невозврата.
Василиса выхватила кардиган, прижала его к груди и, взглянув на Олесю, прошептала:
Вон, тихо.
Что? Олеся оторопела.
Вон из моего дома. Немедленно.
Ты с ума сошла? фыркнула Олеся, пытаясь сохранить лицо. Я тут порядок навожу, а ты меня гонишь? Скажу Андрею, какая ты неблагодарная истеричка! Он придёт и
Он придёт в пустую квартиру, если ты сейчас не исчезнешь, перебила её Василиса. Ты перешла все границы: влезла в мою спальню, трогала бельё мужа, выбрасывала мои вещи. Это не помощь, это вторжение.
Я делаю это ради Андрея! Ему нужен уют!
Ему нужна жена, а не назойливая муха! Василиса шагнула вперёд, и Олеся попятилась. Ты думаешь, я не вижу, что ты делаешь? Ты пытаешься занять моё место маленькими шажками: сначала кухня, потом гостиная, теперь спальня. Ты метишь территорию своим борщом и порядком. Но я хозяйка этого дома.
Ты что, не видишь, что я делаю? закричала Олеся, лицо покрывая красными пятнами. Ты сухарь, думаешь только о цифрах! Андрею с тобой скучно, холодно! Он живой человек, ему нужна ласка, забота! Я его с пеленок знаю, я знаю, что ему нужно!
Если бы ты знала, что ему нужно, ты была бы его женой, а не подружкой, таскающей судочки с едой, парировала Василиса. Но он выбрал меня. А ты лишняя.
Олеся задохнулась от возмущения.
Ах так Ну, подожди. Андрей узнает
Конечно узнает. Я ему расскажу, какая ты неблагодарная. Убирайся, у тебя одна минута.
Василиса распахнула входную дверь настежь. Олеся, схватив сумку и натягивая туфли, вырвалась в коридор.
Ты пожалеешь! прошипела она, проходя мимо. Ты останешься одна со своей гордостью!
Лучше одна, чем с такой «подругой» в доме, ответила Василиса, с наслаждением хлопнув дверь.
Она прислонилась к холодному металлу, закрыла глаза. Голова снова начала пульсировать, но внутри возникло странное чувство облегчения, словно из дома вынесли груз, копившийся годами.
Через час вернулся Андрей, веселый, насвистывая, но увидев жену и гнетущую тишину, насторожился.
Василиса? Ты дома? А где Олеся? Она писала, что готовит сюрприз, порядок наводит.
Василиса сидела на диване, перед ней на столике лежал тот самый черный пакет с её вещами, собранный Олесей.
Олеси здесь больше нет, Андрей. И не будет.
Андрей хмурно снял пиджак.
Что значит не будет? Вы поссорились? Опять изза пустяков? Василиса, ты же взрослая женщина
Это не пустяки, указала она на пакет. Она ворвалась в нашу спальню, рылась в твоём белье, выбросила мои вещи, решив, что я недостойна их носить. Она назвала меня сухарем и сказала, что тебе со мной плохо. Это «помощь»?
Андрей подошёл к столу, заглянул в пакет, увидел любимый кардиган, пару футболок. Его лицо смягчилось.
Она выбросила твои вещи? Сама?
Да. Она решила, что имеет право решать, в чём мне ходить и как жить. Андрей, я долго терпела её комментарии, её готовку, её постоянное присутствие. Но сегодня она влезла в нашу интимную зону в шкаф, в постель, можно сказать.
Андрей сел, потер лицо руками.
Я не знал, сказал он глухо. Думал, она просто рубашки погладить хотела
Она хотела показать, что лучше меня, что главная. Андрей, выбирай: живём своей семьёй без посторонних, или ты живёшь с Олесей и её борщами, но без меня. Я больше не позволю себя делать дураком в собственном доме.
Молчание висело несколько минут. Андрей посмотрел на пакет, потом на Василису уставшую, бледную, но с решительным блеском в глазах, которого он давно не видел. Вспомнил сообщение Олеси утром: «Твоя опять на работу уехала, даже завтрак не согрела. Я вечером приду, наведу порядок». Казалось, это была забота. Сейчас же пакет выглядел как предательство.
Прости, наконец сказал он. Я идиот. Не видел. Привык к ней, она всегда была так активна. Но это уже слишком.
Он взял телефон, набрал номер и включил громкую связь.
Алло, Андрей! в трубке прозвучал возмущённый голос Олеси. Ты представляешь, эта твоя мегера меня выгнала! Я для вас старалась, порядок навела, а она
Олеся, заткнись, прервал её Андрей жёстким тоном. Я всё знаю.Василия, бросив последний взгляд на пустой коридор, вышла в морозную ночь, чувствуя, как тяжёлый груз чужих ожиданий наконец соскользнул с её плеч.
