Прошлое не отпустит, пока не исправишь…
В кафе полный зал. Дмитрий заранее забронировал столик на день рождения — иначе бы не попали. Пришли ещё засветло, а теперь за окнами глубокая ночь. Кондиционеры гудели, из колонок лилась музыка. По стенам мерцали голубые гирлянды, будто и без ёлки здесь царит праздник.
— Дима, давай потанцуем, — жена Даша обняла именинника за плечи. У стойки бара уже кружились две пары.
— Позови Артёма, я посижу, — Дмитрий хитро подмигнул другу.
— Я хочу с тобой. Хотя бы разок, — не сдавалась Даша.
— Серьёзно, ребята, не стесняйтесь. А мне пора. Мать уже десять сообщений прислала. Не буду её мучить. Дима, с днюхой ещё раз, — Артём встал, пожал руку другу и направился к выходу.
— А мы ещё посидим, да? Здесь так хорошо, — услышал Артём за спиной Дашин голос.
Улица встретила его спёртым летним воздухом, несмотря на ночь. Выпил вроде немного, а в голове туман, ноги ватные. Наверное, от духоты. В кармане завибрировал телефон. Артём с трудом достал его.
— Артём, ты где? Скоро? Я волнуюсь, — встревоженный голос матери.
— Мам, иду уже, не переживай.
— Да как не переживать? Уже почти двенадцать, — в её тоне слышался упрёк.
— Скоро буду… — он положил трубку.
Артём ускорил шаг, глубоко вдыхая, чтобы протрезветь быстрее.
Раздражение кольнуло в груди. Ему двадцать четыре, взрослый мужчина, а мать звонит, словно он мальчишка. Как тут встречаться с девушкой? «Извини, родная, мама велела домой»? В душе он злился, но понимал её. Не был маменькиным сынком, просто знал, почему она так боится его потерять.
Тринадцать лет назад погибла его сестра Алина. А на следующий день после похорон отец умер от инфаркта — не выдержал горя. И Артём винил себя в их смерти. Никакие уговоры не помогали.
— Тебе было одиннадцать. Что ты мог против троих? Да и поздно было — всё уже случилось. Ты не струсил, ты побежал за помощью, — говорил друг Дмитрий.
Логично, но чувство вины не отпускало. Оно мешало ему строить отношения. Казалось, девушки видят его трусость. Даже Даша. Они познакомились первыми, пару раз сходили в кино, целовались в тёмном зале — это она первая взяла его за руку. Но потом Артём представил её Дмитрию.
— Дарья и Дмитрий — судьба, — пошутил тот.
Вскоре Даша призналась, что влюбилась в Диму. Что поделаешь? Полгода назад они сыграли свадьбу, и Артём был свидетелем. Больше грустил о том, как красиво Даша смотрелась в белом платье.
— Когда ты приведёшь невесту? — спрашивала мать.
— Встречу такую, как ты, — сразу под венец, — отшучивался он.
И не врал. Мать в свои пятьдесят оставалась стройной и красивой, несмотря на седину и двойную утрату. Алина была её копией: такая же тонкая, словно молодая берёзка, с правильными чертами лица, смуглая, сероглазая. Артём любил смотреть, как она расчёсывает длинные волосы. Дома она собирала их в хвост или закалывала крабиком. Перед выходом распускала — золотистые пряди рассыпались по спине. С возрастом стала бы ещё больше похожа на мать.
Семья была дружной. Отец обожал мать, гордился дочерью, радовался сыну. Алина заканчивала школу, уже сдала один экзамен. Мечтала о пединституте, но жизнь оборвалась тёплым летним вечером. Ей навсегда семнадцать.
Тёмные переулки навевали воспоминания, от которых он бежал. Но вина грызла его каждый день.
Скромная, худенькая, Алина дразнила его, называла мелким. Он хвастался друзьям, что у него такая красивая сестра. Старшеклассники подлизывались, чтобы узнать, кто ей нравится. Она гладила, пылесосила, чистила картошку с таким видом, будто это священный ритуал. Всё делала неспешно, но ловко.
Если бы не струсил тогда… После смерти отца ему казалось, что надо всё исправить. Умереть — и вина смоется. В одиннадцать это казалось единственным выходом.
Мать, сквозь своё горе, почувствовала его настроение. Однажды ночью пришла в его комнату — ту, что он раньше делил с сестрой, — села на кровать и попросила не оставлять её. Если он уйдёт, ей не для кого будет жить.
Артёму часто казалось, что она так и не оправилась. Пожалев мать, он отложил свои планы.
***
Фонари едва пробивались сквозь густые кроны. Улица тонула в полумраке. Редкие машины мчались по ночному городу. В шуме шин ему слышался дождь.
Через три месяца он отметит свой день рождения дома. Мать наготовит пирогов… Друзья и подруги Алины любили бывать у них. Алина. Опять она в голове. Если бы не убежал тогда…
***
Тот вечер был таким же душным. Алина задержалась у подруги — готовились к экзамену.
— Где она так долго? Телефон забыла. Артём, ты знаешь, где живёт Катя? Сбегай, — сказала мать. — Нет, пойдём вместе.
— Куда ты? Дочь взрослая. Артём сходит, рядом же, — отмахнулся отец.
Артём обрадовался — впервые отпустили одного ночью. Он чувствовал себя почти взрослым. Хотя какой взрослый? Одиннадцать всего.
Добежал до дома, набрал квартиру на домофоне. Мать Кати сказала, что Алина ушла давно.
Он побежал обратно, не понимая, как они разминулись. Вдруг услышал приглушённый крик, шорох в кустах, глухие удары. Замер. Сердце колотилось. И почему-то сразу подумал об Алине.
Подошёл ближе. Трое парней копошились у стены. Алину не видел, но понял, что это она… Один обернулся, почуяв взгляд.
— Пошёл отсюда, сопляк, — плюнул он, шагая на Артёма.
Тот отступил, запнулся, кусты царапали кожу, рвали футболку, пока он вырывался.
Побежал. Позже убеждал себя, что не видел сестру, что там была не она.
Отец открыл дверь.
— Там… скорее… — выдохнул Артём и помчался вниз.
Они подбежали к кустам, когда вдали завыИ когда он увидел, как его маленькая дочь Олеся, играя, расчёсывает волосы кукле, он наконец понял, что прошлое осталось позади, а будущее — вот оно, живое и тёплое, смотрит на него её серыми глазами.
