ПРОШЛА ЛЮБОВЬ.
— Что ты такая молчаливая сегодня? — спросил Дмитрий жену, устало опускаясь на кухонный стул поздним вечером.
Светлана молча поставила перед ним тарелку с подогретым ужином.
— Опять задержался? — тихо спросила она.
— Дополнительный проект… премию обещали к концу квартала.
Дмитрий, крепкий тридцатишестилетний сотрудник банка, только вернулся домой. В квартире его ждали жена и три дочки — семи, пяти лет и кроха, недавно начавшая ходить. Уже второй год он избегал возвращаться вовремя — задерживался на работе, бродил по Москве… и лишь ближе к ночери входил в квартиру. Ему опостылели детские крики, бесконечный бардак, пеленки, ползунки… ночные капризы и жена — вечно уставшая, неухоженная, в растянутом халате, с небрежной косой и синяками под глазами.
Разве мог он представить семь лет назад, женившись на самой яркой девушке из отдела, что семейная жизнь станет такой обузой? Нет, первые годы были счастливыми: родилась старшая. Он помогал по хозяйству, освобождал Свету в выходные — пусть сходит в салон, приведет себя в порядок. Но спустя год она снова забеременела — решили “отстреляться” сразу, чтобы потом спокойно жить. Вторая дочь не давала спать по ночам — до полугода орала без передышки, и Дмитрий приходил в офис с красными глазами. Потом стало легче. Дети пошли в сад, жена вышла на работу… И тут — сюрприз: опять беременность.
Он был против, но Светлана закатила истерику, лила слёзы. “Куда нам третьего? — уговаривал он. — Сейчас медицина на уровне, можно решить быстро…”
Но она стояла на своём. Он сдался — вдруг сын?
Беременность протекала тяжело, жена часто лежала на сохранении. Он оставался с двумя детьми — садик, прогулки, стирка… Помощи ждать неоткуда: её родители за тридевять земель, в Сибири, а у него только больная мать, которой и самой нужна поддержка.
Третья тоже оказалась неспокойной — успокаивалась только на руках. Света днями не отпускала её.
И Дмитрий осознал: домой возвращаться не хочется.
“Что было за эти семь лет? В первый год — кино, кафе, выставки, даже выбрались на Чёрное море. А потом? Дети, крики, пелёнки…” — крутилось в голове.
Он больше не хотел жену, избегал близости… Возвращался поздно, когда дети уже спали. На Свету смотреть не мог — жалко было её, растерянную, потухшую. Но ещё больше жалко себя — так жить невозможно.
Коллеги хвастались отпуском на Бали, спрашивали, когда же он покатает семью, ведь зарплата позволяет. Он отмалчивался — кто поймёт, что он сам мечтает сбежать хоть на неделю?
— Дима, я снова беременна, — тихо сказала Светлана, опускаясь на стул.
Он замер, ложка с борщом застыла в воздухе.
— Ты охуела?! Мы же месяцами не… — закричал он.
— Уже двенадцать недель… ничего не изменить, — прошептала жена.
— С ума сошла! Всё, хватит. Это не жизнь — ад! Ты на себя посмотри! Когда ты последний раз в парикмахерскую ходила?! Ты же говорила, что предохраняешься! Ты как мумия… Видеть тебя не могу. Ухожу. Останешься с детьми — делай что хочешь!
— Куда ты? А как же мы? — Света смахнула слезу.
— Квартиру оставляю вам. Заберу машину и поеду к маме. Не могу больше! — он рванулся к двери, хлопнув дверью так, что звенели стекла.
— Даже в кошмарном сне такого не приснится. Каторга, а не жизнь, — бросил он на ходу, выбегая на лестничную площадку.
