Пойдём, Малыш, домой, потрепал Сергей Иванович пса за ухо. Её не вернёшь, как ни старайся.
Дворняга по кличке Малыш поднял морду и уставился хозяину в глаза. Он всё понимал: любимой хозяйки больше нет, и сколько ни стой у холодной плиты, она не вернётся, не почешет за ухом, не сунет тайком под стол сухарик, который хозяин строго-настрого запрещал.
Пёс вздохнул, и они медленно зашагали к остановке. Идти было далеко, но спешить было некуда. Шли молча, оба вспоминали ту, что была дороже всего.
***
Сергей Иванович прожил с Наденькой так он звал жену сорок восемь лет. Жили душа в душу, но детей Бог не дал.
Видно, не судьба, вздыхала Надежда. Не доверили нам ребёнка, значит, не заслужили.
Потому и отказалась она брать сироту из детдома, хотя он и не спорил. Зачем, если сердце не лежит? Сначала ещё надеялись, а потом потом Надя притащила домой тощего щенка. Бобик так звали их первого пса, ставшего им вместо сына. Когда Бобик умер от старости, рыдали вместе и поклялись больше не заводить животных слишком больно терять. Но через два года Наденька принесла крошечного котёнка.
Коты живут долго, улыбалась она. Мурзик нас с тобой ещё переживёт.
Двадцать счастливых лет прожили с Мурзиком, но коты, хоть и дольше псов, всё равно уходят раньше людей.
Похоронили «сына», и Надя слегла. Наверное, горе подкосило её. Он предлагал взять нового котёнка, но она и слышать не хотела.
Мы старые, сами скоро на тот свет, зачем ещё зверя сиротить? Нет, Серёжа, хватит.
Он не спорил. Любил её больше жизни.
Прошло два года.
Как-то гуляли в сквере, купили мороженое. Надя взяла свой любимый пломбир, и они уже хотели идти к фонтану, как услышали шорох за ларьком. Заглянули худющий щенок глодал обёртку. Такой тощий, что голова казалась огромной на фоне тельца. Увидел людей бросил обёртку и уставился на них умоляющим взглядом.
Серёжа, схватила Надя его за руку, обещай, что проживёшь ещё минимум десять лет!
Он опешил, но она смотрела так, будто от этого зависела судьба.
Обещаю!
Она рассмеялась, подхватила это мохнатое чудо и прижала к груди. Так у них появился Малыш.
Сергей Иванович вздохнул, глядя на пса. Тот поднял голову, будто читал его мысли: «Да, всё было именно так».
Прожили вместе ещё пять счастливых лет, а три месяца назад Нади не стало
Сергей Иванович крякнул, и Малыш тут же заскулил.
Осиротели мы с тобой
Ау-у-у! подвыл пёс.
Часто ходили на могилу по-другому не могли.
Вот и конечная. Сергей Иванович присел на скамейку. В груди заныло, не сильно, но противно. «Добраться бы домой, чаю горячего полегчает».
Малыш не сидел, как обычно, а кружил вокруг, тыкался мордой в лицо и скулил.
Ничего, Малыш вот и троллейбус.
Ехали сорок минут. Боль нарастала. Пёс уткнулся мордой в колени.
Скоро уже полпути
Вдруг боль ударила с новой силой. Темнело в глазах. Сергей Иванович потерял сознание. Малыш залился лаем.
Мужику плохо!
Троллейбус остановился. Люди суетились вокруг, ждали скорую. Пёс замолчал, сидел рядом, умоляюще заглядывал в чужие глаза: «Помогите».
Хозяина увезли. Малыш знал его не пустят. Машина рванула в ту же сторону, что и троллейбус, и он вернулся внутрь. Решил, что будет ехать за ней.
Люди гладили его, жалели.
Кондуктор, не гоните пса, он, наверное, знает дорогу.
Его оставили.
На конечной Малыш вышел. Стоял, уставившись в сторону больницы. Глаза его будто смотрели сквозь мир.
Он боролся за хозяина. Чувствовал врачи не справятся. Понял, что его сил мало и побежал к той, что лежала под камнем, но могла помочь.
Люди разучились верить в то, что нельзя потрогать. Но это не значит, что этого нет. Если бы звери умели говорить, они рассказали бы многое.
***
Сергей Иванович шёл по тёмному коридору. Впереди, на зелёной лужайке, стояла Наденька молод
