Письмо перед приездом — и цена спокойствия
До тридцати пяти лет Антонина считала себя по-настоящему счастливой женщиной. Любимый муж Сергей, сын Игорь и дочь Надя, скромная, но крепкая семья. Всё изменилось, когда Сергея уволили с завода. Работу в городе найти не удалось, и он решил поехать на заработки в Германию.
— Тоня, ребята зовут. Платят прилично, — сказал он как-то вечером.
— А как же мы? Ты там, мы здесь. Какая же это семья? — растерялась она.
— Это ненадолго. Переживём. Встанем на ноги — и всё наладится.
Но наладилось не так, как она мечтала. Сергей приезжал всё реже, чаще молчал и отстранялся. А в один из дней, когда Антонина готовилась к его приезду, зашла за продуктами и обнаружила в почтовом ящике письмо. От него.
Она улыбнулась — подумала, что это слова нежности, тоски. Письмо пришло в день его возвращения. Донесла до дома, вскрыла конверт — и мир рухнул.
«Тоня, прости. Не смог сказать в лицо. Полюбил другую. Наш брак был ошибкой. Хочу развода. Детям помогу. Прощай».
Она перечитывала строки снова и снова, не веря глазам. Слёзы застилали взгляд. В этот момент в кухню зашёл десятилетний Игорь.
— Мам, у тебя кастрюля подгорает. Ты чего?
Она вскочила, выключила плиту, стала проветривать кухню. Растерянно улыбалась сыну, а внутри всё сжималось от боли.
Через месяц они развелись. Сергей исчез из их жизни. Деньги присылал исправно, но в дом больше не переступал порога. Спустя десять лет Антонина узнала, что он погиб в аварии. А сама осталась одна с двумя детьми и грузом забот.
Годы шли. Антонина не вышла замуж — не хотела пускать чужого мужчину в дом. Вся её жизнь — дети. Игорь вырос, женился на Кате. Они поселились в его комнате, а Антонина с Надей — в другой. Родился внук Саша. Но ни Катя, ни Надя не спешили покидать родительский дом. В доме становилось тесно и душно.
Однажды Надя объявила:
— Мам, я беременна. Мы с Витей немного поживём у тебя.
— Где? — ахнула Антонина. — В одной комнате — Игорь с женой и ребёнком, в другой — мы с тобой. Куда ты ещё людей приведёшь?
— У нас в гостиной диван есть. Ты ж не против?
И Антонина перебралась в гостиную. Первая ночь там стала для неё пыткой. А дальше — хуже. Крики, ссоры, бесконечные претензии: кто съел сыр, кто шумел ночью, кто взял чужой телефон — всё превращалось в скандал.
И вдруг Антонина заметила округлившийся живот у Кати.
— Ты беременна?
— Да. У нас будет второй.
— А где вы все будете жить?
— Что, выгоняете нас?! — вспыхнула Катя.
— Да никто не гонит. Но вас уже четверо в одной комнате!
— Пусть твоя дочь съезжает, у неё же муж есть! — парировала Катя.
— У тебя тоже муж есть! — не сдержалась Антонина.
Утром пришёл Игорь:
— Мама, ты Катю обидела. Нас выселяешь?
Надя, словно по сценарию, вошла в разговор:
— А тебе бы своё жильё искать, а не на маму пенять!
— Всё! — взорвалась Антонина. — Хватит! Уезжайте все! И ты, Игорь, с женой и детьми. И ты, Надя, со своим Витей. Я больше не могу! Мне надоело. Вы превратили мой дом в базар, вам нет дела ни до меня, ни друг до друга. Всё, хватит. На выход!
Она сказала это твёрдо, громко и без колебаний. Сама удивилась своей решимости. Но назад дороги не было.
Через три дня они уехали. Было много угроз: «Ты больше не увидишь внуков», «Мы с тобой не общаемся». Антонина молчала.
Вечером она села на кухне — одна. Без криков, без ссор. Просто в тишине.
Огляделась и впервые за долгие годы почувствовала себя хозяйкой в своём доме. Сделала ремонт. Купила новую мебель. А в следующем году — впервые в жизни — поехала отдыхать за границу.
И пусть кто-то говорит, что она думает только о себе, — нет. Она отдала всю себя детям. А теперь, наконец, живёт для себя. И правильно.