После 47 лет брака мой муж вдруг заявил, что хочет развестись. Его слова стали для меня ударом под дых, от которого я до сих пор не могу отойти.
Когда-то мы клялись быть вместе и в радости, и в беде. Прошли через всё: болезни, воспитание детей, тощие времена, когда денег едва хватало на хлеб, и светлые моменты, которые, казалось, только крепче сплачивали нас. Но в один обычный сентябрьский вечер всё это перечеркнул один короткий разговор.
Я разливала чай по кружкам, когда услышала его голос — ровный, будто чужим голосом:
— Лида, нам надо поговорить.
Меня сразу передёрнуло. Такие фразы никогда не сулят ничего хорошего. Но то, что он сказал дальше, вогнало меня в ступор:
— Я подал на развод.
Мир остановился. Мне показалось, что пол подо мной качнулся, и я едва не выронила ложку. С трудом переводя дыхание, пробормотала:
— Ты серьёзно?
Он посмотрел на меня так, будто речь шла о замене старого дивана, а не о разрушении всей нашей жизни:
— Ну, Лида, ты же не скажешь, что это для тебя сюрприз? — он усмехнулся, и в этой усмешке было что-то чужое, ледяное.
Я онемела. Каждой клеткой тела я отрицала происходящее. А он продолжил, будто заготовил речь заранее:
— Мы оба знаем, что между нами давно ничего нет. Нет той самой искры. Всё стало серым и обыденным. Я не хочу доживать свои дни в этой тишине. Хочу почувствовать себя живым. Хочу свободы. Может, даже… влюбиться снова. Испытать то, о чём мы уже забыли.
От этих слов в душе зашевелились острые осколки. Как он мог? Как мог говорить о нашей жизни, о годах, наполненных настоящей любовью, так… будто это просто страницы из старой книги, которую пора выбросить?
Перед глазами пролетели картины: как мы вместе строили дачу, как отмечали Новый год с детьми, как он крепко держал мою руку, когда я рожала нашего первенца… Всё это для него теперь просто воспоминания, от которых он хочет избавиться.
Я стояла, словно парализованная, не в силах поверить, что этот седой мужчина напротив — тот самый Витя, с которым мы прошли сквозь всё, дав когда-то клятвы на всю жизнь.
— Почему сейчас? — прошептала я. — Почему после стольких лет?
Он только пожал плечами:
— Потому что понял — если не сейчас, то никогда. Не хочу на смертном одре жалеть, что прожил не свою жизнь.
Меня накрыло волной гнева и боли. А я? А наши дети, внуки, наш дом, наши праздники, наши мечты? Ведь он был не один в этом браке! Почему теперь только его желания имеют значение?
Но выбор он уже сделал. Это было написано в его глазах — в тех самых, в которые я когда-то влюбилась без памяти.
В ту ночь я не сомкнула глаз. Думала о том, где мы свернули не туда. Может, в повседневной суете, в заботах о доме и детях, мы просто… потеряли друг друга? Или, может, он всегда мечтал о другой жизни — жизни без меня?
Боль сжимала грудь, как железный обруч. Я чувствовала себя преданной. Униженной. Выброшенной, как ненужная вещь.
47 лет. Почти полвека. И для него это теперь просто балласт, от которого он спешит избавиться.
На следующий день Витя собрал вещи. Даже не оглянулся, когда закрывал за собой дверь. А я стояла посреди опустевшей квартиры, которую мы когда-то выбирали вместе, и чувствовала, как рушится всё, что было моим домом, моей опорой.
В тишине, нарушаемой только моим тяжёлым дыханием, я поняла: теперь мне придётся строить жизнь заново. Одинокой.
Прошло несколько недель. Я потихоньку привыкаю к одиночеству. Иногда накатывает паника: что делать с домом? Как объяснить детям и внукам? Как жить дальше?
Но где-то внутри уже теплится слабая надежда. Может, в этой беде есть свой смысл? Может, это ещё не конец, а начало чего-то нового? Может, теперь я наконец смогу подумать о себе, а не только о чужих желаниях?
Пока не знаю. Пока просто учусь снова дышать.
Что я поняла за это время:
— Никто не обязан любить нас вечно, даже те, кто клялся в этом.
— Наше счастье не должно висеть на ком-то другом.
— Мы всегда должны помнить о себе. Даже в браке. Даже в любви.
И, может быть, когда-нибудь я снова научусь доверять. Хотя бы себе.
