После похорон мужа мой сын отвёз меня на окраину города и сказал: «Выходи здесь, мама. Мы больше не можем тебя содержать.»
Но при мне был секрет, который я хранила долгие годы секрет, о котором мой неблагодарный сын ещё пожалеет.
В день погребения моего мужа моросил дождь.
Маленький чёрный зонтик не мог скрыть тоски, сжимавшей сердце. Я дрожала, держа в руках церковную свечу, глядя на свежую могилу, где земля ещё не успела просохнуть.
Мой спутник жизни, любимый Роман, с которым мы прожили почти сорок лет, теперь стал лишь горстью холодной земли.
После похорон мне даже не дали времени оплакать его.
Старший сын, Виктор, которому муж безгранично доверял, тут же забрал ключи.
Ещё несколько лет назад, когда Роман был здоров, он мне сказал:
«Мы стареем. Перепишем дом на Витю, пусть он отвечает за него.»
Я не возражала разве есть родители, которые не любят своих детей?
Так дом и земля перешли на имя Виктора.
На седьмой день после похорон он предложил мне прогуляться, чтобы отвлечься.
Я и не подозревала, что эта прогулка обернётся ударом в спину.
Машина остановилась на выезде из города, у заброшенной автобусной остановки.
Виктор сказал холодно:
«Выходи. Мы с женой не можем тебя больше содержать. Теперь ты сама о себе позаботься.»
В ушах зазвенело, в глазах потемнело.
Мне казалось, я ослышалась.
Но его взгляд был твёрдым, будто он вот-вот вытолкнет меня из машины.
В шоке я опустилась на обочину у маленького ларечка. В руках у меня был только холщовый мешок с парой платьев.
Дом, где я жила, растила детей и ухаживала за мужем, больше не принадлежал мне. Он был на его имени. У меня не было права даже переступить порог.
Говорят: «Муж умер остались дети.» Но иногда кажется, будто их и нет вовсе.
Мой же сын загнал меня в угол.
Однако Виктор не знал, что я пришла не с пустыми руками.
В кармане платья у меня лежала сберкнижка деньги, которые мы с мужем копили всю жизнь, десятки миллионов рублей.
Мы хранили это в тайне, не сказав ни детям, ни кому-либо ещё.
Однажды Роман сказал мне:
«Люди хороши, только когда им это выгодно.»
В тот день я решила молчать.
Не умоляла, не раскрыла правды.
Я хотела посмотреть, как Виктор и сама жизнь с ним обойдутся.
В первый день, когда меня оставили одну, я сидела под навесом у лавки.
Хозяйка, тётя Нина, пожалела меня и налила горячего чая.
Когда я рассказала, что потеряла мужа, а дети меня бросили, она глубоко вздохнула:
«Нынче, голубка, таких историй хоть отбавляй. Деньги детям милее родительской любви.»
Я сняла маленькую комнату, оплачивая её процентами со вклада.
Была осторожна никто не знал о моих сбережениях.
Жила скромно: носила поношенные платья, покупала дешёвые продукты, не привлекала внимания.
По ночам, свернувшись на скрипучем диване, я тосковала по своему дому по шуму вентилятора, по запаху имбирного чая, который варил Роман.
Ночами было больно, но я говорила себе: пока жива надо идти вперёд.
Я начала привыкать к новой жизни.
Днём просила работу на рынке: мыла овощи, носила тяжёлые сумки, фасов
