После развода мой сын разрешил мне спать на его диване в то время как его теще подарил роскошную квартиру.
Подушки дивана уже приняли форму моего позвоночника за три недели беспокойных ночей. Я уткнулась лицом в колючую ткань, вдыхая смесь одеколона моего сына Артёма и ванильных свечей его жены Светланы аромат моего изгнания. Через тонкие стены квартиры я слышала, как они шепчутся, обсуждая меня, будто проблему, а не женщину, которая его вырастила.
В 62 года я не думала, что буду спать на раскладушке в гостиной собственного сына, а вся моя жизнь уместится в два чемодана. Бракоразводные документы ещё пахли краской с принтера адвоката, когда Артём предложил мне этот «временный вариант». Временный. Как будто тридцатилетний брак, развалившийся за ночь, всего лишь мелкая неприятность.
Утренний свет пробивался сквозь белоснежные шторы Светланы, отбрасывая тени на паркет, по которому мне запрещалось ходить в обуви. Все правила в этом доме были негласными, но железными: не трогай хорошие полотенца, не регулируй отопление, не готовь еду с сильным запахом. Я стала призраком, блуждающим на краю их идеальной жизни.
«Мама, ты рано встала», появился в дверях кухни Артём, уже одетый в тёмный костюм. В 35 лет он унаследовал резкие скулы отца и мой упрямый характер, хотя, кажется, забыл, от кого последнее.
«Не смогла уснуть», ответила я, разводя растворимый кофе водой, подогретой в микроволновке. Хорошая кофемашина была под запретом «это подарок на свадьбу», пояснила Светлана с натянутой улыбкой.
«Мы со Светой поговорили» начал он, нервно потирая ладонь, как в детстве. «Думаем, тебе пора искать более постоянное жильё».
Кофе стал горьким у меня во рту. «Постоянное?»
«Есть хорошие пансионаты для пожилых».
«Конечно», поставила кружку с таким усилием, что она громко стукнула о стол. «Как глупо с моей стороны предполагать, что останусь, пока не встану на ноги».
«Не надо так. Ты же знаешь, мы хотим помочь».
«Помочь?» слово вырвалось резче, чем я планировала. «Артём, вчера ты возил маму Светы смотреть новостройку на улице Берёзовой. Там гранитные столешницы».
Он сглотнул. «Это другое. У её мамы особые потребности».
«Моя особая потребность спать не на твоём диване».
Тут появилась Светлана, её светлые волосы собраны в тугой пучок. Она двигалась по кухне с холодной эффективностью, избегая моего взгляда. «Доброе утро, Маргарита Петровна», сказала, не глядя. Обращение по имени-отчеству напоминало: я не семья, а незваная гостья, засидевшаяся.
Комнату для гостей, забитую их хламом, на прошлой неделе расчистили и покрасили в мягкий жёлтый готовили место для первого ребёнка. Света почти не показывала живот, но они уже выбирали кроватку.
«Свете нужно пространство для детской», объяснил Артём. «Она в стрессе».
«Я не предлагала жить там вечно, Артём. Просто пока не найду, куда переехать».
Светлана наконец подняла на меня глаза, холодные и оценивающие. «Маргарита Петровна, вы не понимаете. Речь о границах. О том, что правильно».
«Правильно?» переспросила я. «А что правильно для женщины, муж которой после тридцати лет брака променял её на секретаршу?»
«Мама, хватит!»
«Артём, давай проясним. Твой нерождённый ребёнок важнее твоей матери без крыши над головой. Так?»
Он побледнел. «Ты не бездомная. У тебя есть варианты. Отец предлагал тебе квартиру в Сочи».
«Отец предложил однокомнатную в двух тысячах километров, при условии, что я откажусь от половины имущества. Очень великодушно».
Включённый блендер Светланы заглушил его ответ. Когда шум стих, тишина повисла ещё тяжелее.
«Если хотела комфорта», прошептал Артём так тихо, что я еле расслышала, «надо было оставаться с отцом».
Словно ударили. Я смотрела на сына человека, которого носила, кормила, любила без условий, и видела чужого. «Понятно», поставила кружку в раковину. «Спасибо, что прояснил моё место».
Весь день я искала жильё в телефоне, пересчитывая жалкие сбережения. На счету 63 000 рублей. В 62, без работы и кредитной истории, это были копейки.
Вечером зашла в магазин у дома. У кассы взгляд упал на лотерейные билеты. Джекпот 22 миллиона. «Один, быстрый выбор», услышала свой голос.
Продавец протянул билет. 7, 14, 23, 31, 42. Бонус 18.
«Удачи», сдал мне восемь рублей. Всё, что осталось.
Квартира была пуста. Записка на столе: «У тёщи. Вернёмся поздно». Я села на диван, включила телик. Ровно в 23:17 объявили выигрышные номера.
7, 14, 23, 31, 42. Бонус 18.
Я смотрела на экран, не веря глазам. Затем дрожащими руками достала билет, сверяла цифры снова и снова. Все совпали. Бумажка упала на пол, а я откинулась на диван. 22 миллиона. После налогов достаточно, чтобы больше никогда не спать на чужом диване. Достаточно, чтобы посмотреть сыну в глаза и сказать, что думаю о его «заботе».
Вопрос был не в деньгах. Вопрос был в власти.
Я не спала. Билет лежал на столе, как заряженный пистолет. В 5:30 зазвонил будильник Артёма. Я притворилась спящей, играя роль сломленной женщины.
«Доброе утро», тихо сказала, когда он вошёл на кухню, просто чтобы увидеть, как он вздрогнет.
«О, мам Не знал, что ты проснулась». Он засуетился с кофе. «Слушай, насчёт вчерашнего»
«Ты сказал то, что думал», села. «Не унижай нас обоих притворством».
Появилась Светлана в идеальном шёлковом халате. «Доброе утро, Маргарита Петровна. Как спалось?»
«Прекрасно», улыбнулась, и что-то в моём выражении заставило её замереть.
«Сегодня займусь поиском жилья», продолжила я, вставая
