Морозное утро. Снег хлопьями валил с неба, ветер резал щеки, а на дорогах – сплошная каток. Я, шофёр школьного автобуса из глухого городка Нижнеозёрска, открывал дверь, пропуская внутрь стайку ребятишек, укутанных в тёплые куртки и шапки.
“Живее, а то у меня нос сейчас отвалится!” – подбадривал я их, растягивая лицо в улыбке.
“Иван Семёнович, вы такой смешной!” – засмеялась первоклассница Аришка. “А почему у вас шапка не завязана? Мама же всегда говорит, что надо завязывать!”
“Если бы моя мама была жива, она бы завязала мне самый тёплый шарф,” – ответил я с лёгкой грустинкой. “А пока мне остаётся завидовать тебе, Аришенька.”
“Я попрошу маму, чтобы и вам связала!”
“Договорились. А теперь все по местам – дорога сегодня не сахар.”
Я был не просто водителем. Для этих ребят – я был тем, кто каждое утро встречал их с шуткой и добрым словом. Я знал, у кого вчера болел зуб, а кто сегодня получит двойку. Дети меня обожали. Вот только дома дела обстояли куда хуже.
“Ваня, ну сколько можно? Когда ты наконец найдёшь нормальную работу, а не эту твою благотворительность за копейки?” – упрекала меня жена Ольга.
“Я люблю свою работу… Но что-нибудь придумаю. Обещаю,” – отвечал я, хотя внутри всё сжималось от бессилия.
В ту злосчастную зиму, когда автобус подкатил к школе, я как всегда предупредил:
“Света, смотри не растянись на ступеньках, а то патрульных смешить будем!”
Дети высыпали на улицу, а я собрался заскочить в столовую – хоть чаем согреться.
Но внезапно услышал тихий шёпот с задних сидений.
“Эй, парень, чего загрустил?” – окликнул я, подходя ближе.
На последнем сиденье съёжился мальчишка. Руки синие, глаза красные.
“В школу-то чего не идёшь?”
“Холодно…” – прошептал он. “Варежки порвались, а мама сказала – денег нет до зарплаты…”
Я стиснул зубы. Снял свои рабочие перчатки и натянул на его закоченевшие пальцы.
“Ну как, теплее? Слушай, у меня брат на фабрике работает – там варежки как печка. После уроков принесу тебе пару.”
“Правда?” – глаза у мальчишки загорелись.
Но брата у меня не было. Просто не смог пройти мимо. В тот день я не пошёл в столовую. Последние триста рублей отдал за варежки и дешёвый шарф в местном магазинчике. А вечером, когда ребята возвращались домой, вручил их парнишке.
“Держи, солдат. Грейся. О деньгах не думай – это взрослые заботы.”
Мальчишка бросился мне на шею. Я сдержал слёзы, но в горле стоял ком.
Через неделю меня вызвали к директору.
“За что бы это?” – подумал я, стучась в дверь.
“Проходите, Иван Семёнович,” – улыбнулся директор. “Мы узнали, что вы помогли Семёну. Его отец – шахтёр, после аварии на пенсии. Деньги у них туго. Ваш поступок заметили.”
Я молчал, не зная что ответить.
“И ещё. Мы нашли у ворот коробку…”
Оказалось, я поставил у школы ящик с надписью: “Замёрз – возьми. Останься тёплым. От шофёра.” И положил туда несколько пар перчаток, купленных на свою мизерную зарплату.
Эта коробка всё изменила.
Учителя начали подкладывать шапки, родители – шарфы, школьники – тёплые носки. Через месяц рядом вырос целый стенд: “Уголок доброты”.
Меня вызвали на собрание. Вручили грамоту, подняли зарплату и предложили вести программу помощи детям из бедных семей.
Но главное было не в этом.
Я видел, как дети теперь не просто здоровались – а обнимали меня по утрам. Как родители тихо жали руку. Как коробка никогда не пустовала – не по приказу, а по велению сердца.
“Видишь, Оль…” – сказал я как-то жене, показывая на окно. – “Я всё же нашёл способ сделать жизнь чуточку светлее.”
Она молча обняла меня.
Чему эта история учит? Иногда маленький добрый поступок запускает цепную реакцию. Я отдал последнее и получил взамен больше, чем деньги. Добро возвращается. Всегда.
