Анфиса сидела на кухне, разглядывая колечко с крохотным камушком, которое недавно подарил ей Вадим. «Просто так», как он всегда делал. Раньше такие подарки заставляли её сердце трепетать, а теперь вызывали лишь скучную тяжесть в груди. Нет ничего хуже, чем жить рядом с человеком, к которому ничего не чувствуешь…
С Вадимом они познакомились ещё в институте. Он был «тем самым другом» — надёжным, тихим, предсказуемым. Всегда рядом, всегда готов помочь. Анфиса никогда не воспринимала его всерьёз, пока он не начал за ней ухаживать. Долго, терпеливо. Она даже посмеивалась над ним в разговорах с подружками.
Но он не сдавался.
В итоге они стали встречаться. Потом он переехал к ней. Всё шло будто само собой. Вот только настоящие чувства так и не проснулись.
Вадим был доволен абсолютно всем. Заваривал ей липовый чай, мыл посуду, гладил её платья. А Анфису раздражало даже его дыхание. Он казался ей слабаком, бесхарактерным, скучным.
Подруги твердили, что ей повезло: таких мужчин днём с огнём не сыщешь. Но за спиной шушукались — Анфисе не положено такое счастье, слишком она язвительная, слишком холодная.
А он всё терпел. Даже когда она кокетничала с его коллегами. Даже когда отталкивала его. Даже когда однажды бросила: «Не жди, я ухожу. Надоел».
Он стоял на пороге, бледный, с потухшим взглядом. И не стал удерживать.
Через пару недель Анфиса познакомилась с Сергеем — наглым, харизматичным. Они встретились в баре, где она, слегка навеселе, устроила представление на стойке. Он молча сел рядом и сказал: «Через год ты пожалеешь, что бросила того, кто тебя действительно любил».
Она расхохоталась.
С Сергеем было как в сказке: рестораны, бессонные ночи, дорогущие подарки. Пока не начались косые взгляды, упрёки за слишком громкий смех, критика её нарядов. Потом — измена. И он даже не попросил прощения:
— Ну а чего ты ожидала? Я же ничего не обещал.
Анфиса вышла под дождь. Набирала номер Вадима. Но так и не позвонила.
Дома она достала старые фото — он и она, улыбающиеся. Он обнимает её за плечи, а она смотрит на него влюблёнными глазами. Или просто делает вид?
Через несколько дней у неё случился нервный срыв. Сердце не выдержало. В больнице она впервые увидела в глазах Вадима не любовь, а пустоту.
— Зачем пришёл? — прошептала.
— Не знаю. По привычке.
И ушёл. Оставил букет липы — те самые цветы, которые она когда-то любила больше роз.
— Почему ты боялась быть любимой? — спросила психолог.
Анфиса всхлипнула:
— Потому что это опасно. Потому что все, кто меня любил, рано или поздно уходили. Отец исчез, когда мне было семь. Мама сказала: «Никому не верь». Я старалась. Пряталась за колкостями, за цинизмом. А Вадим пробился…
Она плакала. Плакала тихо, будто впервые разрешая себе чувствовать.
— Ты хочешь вернуть его?
— Больше всего на свете. Но он не хочет меня видеть. И я понимаю почему.
Прошло два года.
Анфиса увидела Вадима в кафе. Он сидел у окна, листал меню, отстукивая пальцами знакомый ритм. Она подошла.
— Привет. Можно присесть?
Он кивнул. Молчал. Смотрел внимательно.
— Я не жду, что ты простишь. Просто хотела сказать спасибо. За то, каким ты был. И прости, что не умела любить.
Анфиса встала и ушла.
Через неделю он написал: «Давай попробуем снова. Только не спеша».
Теперь они не живут вместе. Ходят на свидания, смеются, молчат. Учат друг друга доверять заново.
На её холодильнике висит магнит с надписью: «Хочешь тепла — будь сама теплее».
И каждое их «не спеша» — это шаг навстречу. Шаг туда, где снова можно почувствовать, что тебя любят. И что ты сама способна на ответное чувство.
