**Дневник.**
Сегодня произошло нечто необъяснимое. Возле клиники, где лечится моя дочь, ко мне подошел мальчишка в потрёпанной одежде.
Господин, я могу помочь вашей дочери снова ходить, сказал он. Голос у него был тихий, но уверенный.
Я устало посмотрел на него:
О чем ты?
Он сделал шаг ближе:
Я не врач. Но умею кое-что. Это не чудо. Это метод. Он замолчал, подбирая слова. Я научился этому у старика на юге. Он лечил детей движением, дыханием, музыкой. Говорил, тело помнит даже то, чего разум не понимает.
Я усмехнулся:
У моей дочери ДЦП. Мы прошли всех лучших специалистов. Терапии, операции, реабилитация. Сказали ходить она не сможет.
Они правы, если смотреть только на тело. Но я работаю с другим Он постучал себя по виску. С тем, что врачи не видят.
В этот момент моя Анечка приоткрыла глаза. Ей всего шесть. Она посмотрела на него долгим, спокойным взглядом и вдруг губы её дрогнули. Будто узнала.
Я нахмурился:
Ты делал это раньше?
Троим детям. Один теперь играет в футбол. Другой просто ходит. Не всегда получается. Но если хотите попробовать я здесь. Без денег. Без обещаний.
Я взглянул на дочь, потом на двери клиники. Внутри врачи, протоколы, очередной курс терапии. Всё, что уже не помогло.
Вздохнул:
Ладно. Один раз. Только один.
Мы сели на скамейку у входа. Мальчишка достал тетрадь с простыми рисунками позы, ритмы дыхания, фигуры. Начал показывать Ане упражнения медленные, лёгкие, почти как игра.
Прошло десять минут. Двадцать. Аня улыбнулась. Впервые за неделю.
И я понял: может, не всё потеряно. Может, этот оборванец в стоптанных ботинках именно тот шанс, которого у нас не было.
Полчаса спустя Аня ещё не ходила но смеялась. А её пальцы, годами не слушавшиеся, вдруг дрогнули, повторяя движения мальчика.
Я молчал. Не верил в чудеса. Верил в МРТ, анализы и счета из частных клиник. Но впервые за долгое время почувствовал: здесь есть что-то настоящее.
Где ты живёшь? спросил я.
Нигде, пожал он плечами. Иногда в ночлежке. Иногда у вокзала. Не жалуюсь.
Подошёл охранник, хотел прогнать его, но я остановил его жестом.
Нет. Этот мальчик не просто прохожий.
Мы стали приходить каждый день. К той же скамейке, в одно время. Он учил Аню дышать, расслабляться, двигать пальцами. Через две недели она держала игрушку. Через месяц сделала первый шаг, хоть и с опорой.
Врачи в клинике не понимали. Никаких лекарств, новых процедур. Только движение, слова, вера. Вера, которой у них давно не было.
Через два месяца я снова приехал в больницу. Один. Искал его. С той же тетрадью, в той же куртке. Нашёл у стены рисовал мелом.
Пойдём со мной, сказал я. Теперь у тебя есть дом. Комната. Учёба. Настоящая еда. Ты вернул мне дочь. Я не могу отблагодарить но могу дать тебе шанс.
Он долго смотрел мне в глаза. Потом кивнул.
Теперь в нашем доме двое детей. Одна с возвращённой подвижностью. Другой с памятью, полной боли, но и с каким-то необъяснимым даром. Соседки шептались: «Этот мальчик словно от Бога. Необыкновенный».
Но он говорил иначе:
Я просто хотел, чтобы кто-то снова поверил. Хотя бы раз. В меня