Господин, я могу помочь вашей дочери снова ходить», промолвил мальчик-сирота, стоя у входа в больницу.
«Что ты имеешь в виду?» спросил мужчина. Голос его звучал резко, но не зло скорее, устало.
Мальчик сделал шаг вперед.
«Я не врач. Но я кое-что умею. Это не чудо. Это метод». Он замолчал, будто подбирал слова. «Я научился этому у старика на юге. Он лечил детей движением, дыханием, музыкой. Говорил, тело помнит даже то, чего разум не понимает».
Мужчина смерил его взглядом.
«У моей дочери ДЦП. Мы прошли всех лучших специалистов. Все методы терапии, операции, реабилитацию. Сказали, она никогда не сможет ходить».
«Они правы. Если смотреть только на тело. Но я умею работать с другим» Мальчик коснулся виска. «С тем, что врачи не видят».
Девочка приоткрыла глаза. Ей было не больше шести. Она смотрела на него долго, без страха. И вдруг её губы дрогнули. Будто она его узнала.
Отец заметил это.
«Ты делал такое раньше?»
«Трем детям. Один теперь играет в футбол в школе. Вторая просто ходит. Не всегда получается. Но если хотите попробовать я здесь. Без денег. Без обещаний».
Мужчина взглянул на дочь, потом на двери клиники. Там были врачи, протоколы, ещё один курс терапии. Всё, что уже не работало.
Он вздохнул.
«Ладно, наконец сказал он. Один раз. Только один».
Они сели на скамейку у входа. Мальчик раскрыл потрёпанную тетрадь. Там были простые рисунки позы, ритмы дыхания, схемы. Он начал показывать девочке движения медленные, лёгкие, почти как игра.
Прошло десять минут. Потом двадцать. Девочка улыбнулась. Впервые за неделю.
И отец понял:
может, не всё потеряно. Может, этот уличный мальчишка в рваных кроссовках и есть тот шанс, которого у них раньше не было.
Прошло около получаса. Девочка всё ещё не ходила но смеялась. А её пальцы, те, что давно не слушались, вдруг дрогнули, повторяя движения мальчика.
Отец молчал. Он не верил в чудеса. Он верил в МРТ, анализы и счета из частных клиник. Но сейчас, впервые за долгое время, он чувствовал происходит что-то настоящее.
«Где ты живёшь?» вдруг спросил он.
«Нигде», пожал плечами мальчик. «Иногда в ночлежке. Иногда у вокзала. Не жалуюсь».
Отец промолчал. Подошёл охранник, хотел прогнать мальчишку, но мужчина остановил его жестом.
«Нет. Он здесь не просто так».
Они стали приходить каждый день. К той же скамейке, в то же время. Мальчик учил девочку дышать, расслабляться, шевелить пальцами. Через две недели она уже держала игрушку. Через месяц сделала первый шаг, хотя и с опорой.
Врачи в больнице не понимали, как это возможно. Никаких новых лекарств, никаких процедур. Только движение, слова, вера. Вера, которой у них самих уже не было.
Через два месяца отец снова подъехал к больнице. Один. Искал мальчика. С той же тетрадью, в той же ветровке. Нашёл его у стены он что-то рисовал мелом.
«Пойдём со мной», сказал мужчина. «Теперь у тебя есть дом. Комната. Учёба. Настоящая еда. Ты вернул мне дочь. Я не могу отблагодарить тебя но могу дать шанс».
Мальчик долго смотрел ему в глаза. Потом кивнул.
Теперь в их доме жили двое детей. Одна с возвращённой подвижностью. Другой с памятью, полной боли, но и с даром, которого никто не понимал. Соседки крестились: «Этот мальчик словно от Бога. Необыкновенный».
Но он говорил иначе:
«Я просто хотел, чтобы кто-то снова поверил. Хотя бы раз. В меня»