Мои правила
Как часто бывает, Алевтина не знала отца. Он ушёл, едва она появилась на свет. Жили они с матерью в стареньком доме на окраине Ростова-на-Дону. Мать не баловала дочь — с малых лет Аля умела топить печь, полоть грядки и ходить в лавку за хлебом.
Училась девочка на отлично, школу любила, мечтала стать актрисой и уехать в Москву. После выпуска покинула родной городок, устроилась на первую попавшуюся работу и поступила на заочное в университет.
— Мечты мечтами, а кормить себя надо, — говорила мать. — Артисты живут как цыгане — то густо, то пусто.
Окончив институт и начав зарабатывать, Алевтина купила себе машину в кредит. Не «Ладу Гранту», а скромную «Шевроле Авео», видавшую виды, но верную. Гордо прикатила на ней в гости к матери.
Сейчас у неё уже другая машина, а ту, первую, не забыла. Недавно увидела её на парковке — глазам не поверила, что «старушка» ещё ездит. Вот бы и сейчас на ней кататься. Но… Как водится, случилась любовь. Первая, жаркая. Почти сразу он предложил съехаться. Сняли квартиру. Вскоре парень уговорил Алевтину продать машину.
— Она же древняя, вот-вот развалится. Давай продадим и возьмём новую, на годы, — убеждал он. — Сейчас ещё выгодно сойдёт.
Алевтина согласилась. Кто ж разбирается в машинах — девушка или мужчина? Доверила ему продажу. А на новую пришлось снова брать кредит. Парень пообещал помогать с выплатами. Как же она радовалась своему «Рено Логану»!
Но вышло так, что ездил на машине в основном он. Подбросит Алевтину до работы — и по своим делам. Пару раз помог с платежом, а потом развёл руками — «денег нет».
Ладно, любила же, прощала. Но однажды соседка остановила её во дворе:
— Девочка, ты в курсе, что твой-то других баб к себе водит? Своими глазами видела — на твоей же машине подъехали, в обнимку шли, часа три пробыли…
— Да, знаю… — Алевтина от злости даже слова подобрать не смогла. — Извините, спешу…
— Гони его, пока не поздно! — крикнула соседка ей вслед.
Дома Алевтина дала волю слезам. А когда парень вернулся — выхватила у него ключи и выставила за дверь.
Осталась одна — с машиной и кредитом. По вечерам подрабатывала уборкой в своём же офисе, чтобы коллеги не знали. Набрала учеников — репетиторствовала по английскому. Домой валилась с ног, но долг погасила быстро. Потом решила взять ипотеку.
Как-то приехала в отпуск к матери. Родной Ростов после Москвы казался маленьким и потрёпанным.
— Чего одна-то? Молодость не вечная. Красивая, с машиной — неужто никто не нравится? — вздохнула мать.
И Алевтина, сжалившись над собой, рассказала про неудачный роман.
— Слишком ты доверчивая. Говорила же — в больших городах одни проходимцы. Книжки про любовь читаешь, а жизнь — не сказка. Нет теперь рыцарей, все принцесс за нос водят. Ладно, встретишь ещё свою судьбу. — Мать вышла и вернулась с завёрнутой в газету пачкой.
— На, возьми. Копила на твою свадьбу. Не век же по съёмным углам шляться. Мало, но на первый взнос хватит.
Алевтина расцеловала мать. Обе всплакнули.
Вернувшись, она купила маленькую однушку. Всё равно домой только спать приходила. Продолжала репетиторствовать по вечерам, но убираться в офисе перестала. Усталая, но счастливая возвращалась в свою квартирку.
После того случая Алевтина осторожничала с мужчинами. Боялась серьёзных отношений. В двадцать восемь у неё была квартира, почти выплаченная ипотека и машина. Всё сама — без богатых родственников, без отцовской помощи.
А вот с личной жизнью не складывалось. Некогда было знакомиться. Да и если кто-то появлялся — не спешила впускать в свою жизнь. Хотя мечтала о семье, детях, о том, чтобы гладить чьи-то рубашки и встречать мужа с работы…
И тут как снег на голову — нагрянула школьная подруга Зоя. Привезла от матери солений, варенья. Адрес выпросила у неё же.
— Счастливая ты, Аля. Правильно, что сбежала из нашей дыры. Квартира своя, машина — живёшь, как королева. А я из-за Витьки осталась. Любила его с десятого класса. Помнишь? У него мать болела. Я за ней ухаживала, как за родной. Судно выносила, ложкой кормила. Ну и зачем? Всё из-за этой проклятой любви…
Потом мать умерла. Витька со Зоей стали свадьбу планировать, но тут новая учительница в школу пришла. Как они познакомились — неизвестно, только Витька к ней потянулся. Зоя устроила скандал — весь посёлок слышал.
— Я за его матерью ухаживала, а он эту кису серую защищал!
Решила уехать. Встретила твою мать в магазине — та адрес дала, гостинцев передала. Можно у тебя пожить пару дней? Устроюсь — сниму комнату.
— Живи. Я всё равно только ночую дома. Даже кошку завести не могу. Завтра раскладушку куплю.
— Да ладно, я ненадолго.
Но Алевтина привыкла к одиночеству. Впрочем, выгонять подругу не стала.
Ночью Зоя спала, подложив ладошку под щёку. Алевтина с жалостью посмотрела на неё. «Завтра как варёная муха будет», — подумала она, устраиваясь рядом.
Утром Алевтина проспала. Зоя занимала ванну, напевала. Алевтина умылась на кухне. Когда та вышла — в любимом полотенце Алевтины, с мокрыми волосами.
— Как хорошо у тебя! — потянулась Зоя. — И кофе пахнет…
Но Алевтина кофе выпила сама.
— Зоя, я опаздываю. Давай договоримся: утром ванная — моя. Ищи работу. Диван собери.
— Да ладно, не ворчи. Завидую тебе — всё у теё как по маслу. А я в депрессии…
Алевтина скептически посмотрела на неё. Не похоже.
Вечером Зоя заявила, что устала искать работу.
— Дворником что ли идти? Или полы мыть?
— Сразу начальником хочешь?
— Ты чего наезжаешь? — Зоя вспылила.Но в тот вечер, лёжа в своей чистой постели, Алевтина поняла, что счастье — не в деньгах и не в гордом одиночестве, а в умении прощать и открывать сердце тем, кто по-настоящему дорог.
