**Измена**
— Маришка-а-а… — завыла в трубку Катя.
— Ты чего орёшь? Говори нормально, что случилось? С Димой? Катька, ну почему молчишь? — кричала в телефон Марина.
— И-и-и… Артём… А-а-а… — снова захлебнулась Катя.
— С Артёмом что-то случилось? В аварии? — Марина представила, как Катя трясёт головой, будто подруга может видеть её через телефон.
— Всё, хватит. Отключаюсь, слышишь? Через десять минут буду, жди, — отрезала Марина, подождав пару секунд впустую. Рыдания в трубке не прекращались, но толку от них не было. Она бросила телефон на диван.
Быстро переодевшись, схватила сумку, проверила ключи и выбежала из квартиры. Катя жила через квартал, так что Марина почти бежала, проклиная подругу: «Вечно не может двух слов связать! Получит, если из-за ерунды выдернула из дома…»
У подъезда она яростно ткнула в кнопки домофона. Динамик скрипнул.
— Кать, открывай, это я! — крикнула Марина.
Раздался треск, щёлк замок, дверь поддалась. В подъезде было темно, как в погребе. Марина, не дожидаясь, пока глаза привыкнут, рванула к лестнице — и тут же споткнулась, едва не грохнувшись. Успела ухватиться за перила.
— Чёрт! Совсем охренели — лампочку нормальную вкрутить не могут?!
Лифт медлил. Марина стучала каблуком, перебирая в голове худшие варианты: «Только бы живы были…» Перед дверью замерла: криков не слышно — уже хорошо. Вдохнула и резко нажала звонок.
Дверь открыла Катя — лицо распухшее, глаза заплывшие. Без слов развернулась и поплёлась на кухню, как тень. Марина сняла обувь и пошла следом.
Катя обмякла на стуле, руки безвольно упали на колени. Весь её вид кричал: «Всё кончено».
— Ну что случилось-то? Я чуть с ума не сошла от твоего воя, — Марина присела рядом, положила руку на плечо подруги. — Говори, а то додумаюсь до жути.
— Артём ушёл, — голос звучал чужим, безжизненным.
— К любовнице?
Катя кивнула.
— Он сам сказал или ты додумала? — уточнила Марина.
Она не удивилась. Артём был статным, видным мужиком. Сколько раз она намекала Кате: таких мужчин бабы облизывают.
— Сказал, что любит другую, собрал вещи и ушёл. Марин, ну за что? Я всё для него: готовила, убирала, сына родила, диеты держала, чтоб после родов не расплыться… А он всё равно ушёл.
— Эх… — Марина шумно выдохнула. — Все живы, а ты орёшь, будто поминки справляешь. Погуляет — вернётся.
— Ты правда так думаешь? — Катя встрепенулась, в глазах блеснула надежда.
— Хрен его знает. А она кто? Красивая? Молодая?
— Моя ровесница. Полная, рыжая, косоглазая. — Катя передёрнула плечом. — Марин, ну чего ему не хватало? Я в сто раз лучше, а он… — Голос снова дрогнул.
— Не кошмарь себя. Это просто гормоны, кризис, дурь в голове… Очухается.
Катя отрицательно мотнула головой, слёзы снова хлынули градом.
— Хватит реветь! Возьми себя в руки. Войдёт, увидит тебя — и точно сбежит! — Катя от этих слов завыла ещё громче.
— Слушай, слезами делу не поможешь. Думаешь, если вернётся — будет как раньше? Забудь. — Марина сменила тактику. — Ты его простишь, но внутри всё равно будет грызть. Ревновать начнёшь, скандалы закатывать… Кстати, где Ваня?
— У соседки.
— Правильно. Нечего ему видеть мать в таком состоянии. Мальчик же, хоть и маленький.
— Но я не могу без него! — Катя снова скривилась от рыданий. — Лучше умереть…
— Да ты что, дура?! — Марина вскочила, схватила подругу за плечи. — Ты Ваню подумала?! Выпить у тебя есть? — Рывком открыла холодильник, достала бутылку вина, налила до краёв. — Пей.
Катя выпила залпом, будто воду.
— Мы же мечтали переехать в двушку… Его фирма дома для сотрудников строит. А теперь он там с ней будет жить…
— Завязывай ныть! От слёз морщины лезут. Опухнешь — вообще страшилой станешь.
— Так тошно, хоть вешайся… — Катя раскачивалась, как пьяная.
— Ну и дура! Повесишься — а дальше что? Артём пожалеет? Да он только обрадуется! Бахвалиться будет: «Вот я какой — из-за меня баба в петлю полезла!» А любовница гордиться станет. А ты сгниёшь в земле. И Ваня? Кто его поднимет? В детдоме сгинет или с мачехой… Ты ему всю жизнь сломаешь.
Катя перестала всхлипывать, уставилась на подругу.
— Ладно, не собираюсь я топиться…
— Ну хоть разумно заговорила. Ещё нальёшь? — Марина разлила остатки вина.
— Спасибо… что пришла… — Катя выпила, губы дрожали. — Останься, ладно?
— Да без проблем. — Марина взглянула на пустую бутылку. — Может, сгоняю в магазин?
— Не надо… Чайку лучше попьём. — Катя встала, шатнулась и плюхнулась обратно на стул, рассмеявшись сквозь слёзы.
— Сиди уж, я сама поставлю.
Чай был обжигающий, за окном сгущались сумерки. Катя успокоилась, взгляд стал яснее.
— Надо Ваню забрать и спать уложить… — Встала, на этот раз твёрже. Вернулась с сыном.
— Хороший пацан, — заметила Марина, когда Катя вернулась на кухню. — Его-то жальче всех…
— Я в порядке. Ты не переживай.
— Ладно, мне пора…
— Останься! Боюсь одна… — Катя смотрела умоляюще.
Утром их разбудил Ваня.
— Мам, пить…
Катя вскочила, схватившись за голову.
— Проспали! Марин, вставай!
На работе Марина не спускала с Кати глаз. Как только та замирала, уставившись в стену, сразу подходила, болтала о ерунде — лишь бы от— И всё-таки, — прошептала Катя, глядя в окно, где ветер гнал по небу рваные облака, — жизнь не кончается из-за одного предателя.
