— Как ты могла?! — закричала Ольга, размахивая смятым документом. — Как ты могла подписать эту бумажку?!
Алина вздрогнула, поставила чашку с чаем на стол и медленно повернулась к сестре. На её лице не было ни капли сожаления, лишь усталость.
— Подписала и подписала. В чём проблема? — пожала она плечами. — Дом всё равно надо продавать, ты сама же говорила…
— Говорила?! — голос Ольги дрожал от обиды. — Я говорила, что решать надо вместе! Вместе, Лина! А ты за моей спиной с риелторами сговорилась! Да ещё и цену занизила!
— Не сильно занизила, всего на… — начала Алина, но сестра перебила.
— На полтора миллиона! Это что, мелочь? Этот дом мама нам оставила, понимаешь? Нам обеим! А ты решила, что можешь вертеть всем по-своему!
В кухне повисла тишина. Лишь старые часы на стене тикали — те самые, что мама привезла из Праги. Алина стояла у окна, глядя во двор, где они с Ольгой когда-то играли в «казаки-разбойники».
— Ты вообще осознаёшь, что делаешь? — продолжила Ольга, но уже тише. — У меня сын в университет поступает, нужны деньги. У тебя дочь замуж собирается — тоже финансы нужны. Как воздух!
— Вот именно, — развернулась Алина. — Как воздух. Вот я и поторопилась. Покупатели сейчас есть, а потом могут и разбежаться.
— Но мы же договорились! — в голосе Ольги послышались слёзы. — Ты обещала, что будем решать вместе!
— Договорились, договорились… — махнула рукой Алина. — А ты уехала на неделю, телефон не брала. Покупатели ждать не станут.
Ольга плюхнулась на стул, уронив голову на руки. Договор лежал на столе, будто издеваясь над ней.
— Мне пришлось к тёте в Тверь ехать, — прошептала она. — Она болела, одна. Я же тебе говорила…
— Говорила, не говорила… — отмахнулась Алина. — Дело сделано. Деньги через месяц получим, поделим пополам, и точка.
— Точка?! — вскинулась Ольга. — И всё?
Алина долила себе чаю, села напротив. Лицо её было спокойным, почти безразличным.
— А что ещё? Дом продаём, деньги делим. Всё честно.
— Честно… — горько усмехнулась Ольга. — А честно ли было решать без меня? Не дождаться?
— Оль, хватит драму разводить! — поморщилась Алина. — Дом продаём — и ладно. Всё равно жить здесь никто не собирается.
— Не собирается?! — глаза Ольги вспыхнули. — А кто каждые выходные тут копается? Кто за домом следит? Кто крышу чинит?
— Ну и что? — пожала плечами Алина. — Хобби у тебя. А я коммуналку все эти годы платила.
— Коммуналку… — Ольга встала, подошла к окну. — Лина, ты помнишь, как мы тут жили? Как мама нас растила? Как за этим столом уроки делали?
— Помню, — коротко бросила Алина. — И что?
— Как что?! — обернулась Ольга. — Это же наша память! А ты её продаёшь какому-то дяде Пете за копейки!
— Не за копейки, а за нормальные деньги. И не дяде Пете, а нормальной семье. Им дом нужен, а нам деньги. Всё просто.
Ольга медленно взяла договор, начала листать. Лицо её побелело.
— Лина, а это что? — ткнула пальцем в середину документа. — Здесь написано, что продавец — Алина Сергеевна Смирнова. А где я?
Алина отвела взгляд.
— Это… так удобнее было оформить. Ты ведь в области живёшь, а я в Москве. Нотариусу проще.
— Нотариусу проще?! — Ольга закричала. — Лина, ты что творишь?! Получается, дом твой, а мне ты из милости денег кин— Доверься мне, сестра, — тихо сказала Алина, беря Ольгу за руки, — давай всё исправим и на этот раз решим вместе.
