Я никогда не думала, что моя спокойная жизнь перевернётся с ног на голову, но однажды в нашем доме появился мальчик, и всё изменилось. Он не должен был остаться, но я видела, как крепнет связь между нами. Когда пришло время прощаться, я поняла: надо помочь ему отыскать свою настоящую семью, пока не поздно.
Кто бы мог подумать, что в мои годы я ещё смогу вляпаться в историю? Казалось бы, жизненного опыта хватит, чтобы знать меру, но судьба любит подкидывать сюрпризы.
Разумеется, как всякая уважающая себя женщина, я не стану называть свой возраст, но поверьте, я прожила достаточно, чтобы чувствовать, когда что-то идёт не так.
Я жила с сыном Дмитрием и его женой Лидией. Они уверяли, что так удобнее, хотя порой сомневалась: ради их комфорта или моего?
У Дмитрия и Лидии не было детей. Не оттого, что не хотели — любой видел, как они мечтают о ребёнке. Но что-то сдерживало их, какая-то немая тревога, о которой они не говорили. Я не лезла с расспросами: некоторые вещи люди должны понять сами.
Однако в последнее время между ними появилась трещина, будто в доме дал трещину фундамент. Они по-прежнему любили друг друга, но одной любви порой мало, чтобы удержать двоих вместе.
И вот однажды вечером Дмитрий и Лидия вошли в дом, но не одни. Между ними стоял мальчик лет десяти, худенький, с испуганно бегающим взглядом, будто он не уверен, что его здесь ждут.
«Марья Ивановна, знакомься, это Артём. Он теперь будет жить с нами», — произнесла Лидия, голос её звучал мягче обычного, почти осторожно.
Дмитрий положил руку на плечо мальчику, но тот от этого не успокоился. Артём даже не взглянул на меня, лишь кивнул, сжав губы. Ни слова.
«Пойдём, покажу тебе твою комнату», — сказал Дмитрий, уводя его.
Я смотрела, как они удаляются, и в голове метались вопросы. Ребёнок? Вот так просто? На мгновение мне даже показалось, что они его украли — не впервой этим двоим влипать в неприятности. В молодости мне приходилось запасаться валерьянкой из-за их проделок.
«Объяснишь, что происходит?» — спросила я Лидию, скрестив руки.
Она оглянулась в коридор и понизила голос: «Давай пройдём на кухню».
За столом, глубоко вздохнув, Лидия рассказала всё. Они встретили Артёма в парке. Он сбежал из приюта, но после того, как они вернули его, у Лидии родилась мысль — смелая.
«Он казался таким хорошим мальчиком, — сказала она, обхватив руками чашку. — Мы можем стать его приёмными родителями, пока не найдётся постоянная семья. Это будет хорошо для всех».
«А тебе не кажется, что это неправильно?» — нахмурилась я.
«Почему?» — удивилась Лидия.
«А если он привяжется? Начнёт считать вас родителями, а вы отдадите его чужим?»
Она вздохнула: «Он и так был в приюте. Он попал бы к другим. У нас ему хотя бы безопасно».
«Пока что, — процедила я. — А когда придётся расставаться?»
Лидия замолчала. «Дмитрий был против. Но я убедила его, что так правильно».
У неё на всё был ответ. Спорить было бесполезно — решение уже приняли. Порой лучше просто отпустить ситуацию.
Артём изменил нашу жизнь. Мы стали проводить больше времени вместе — не просто жильцы одного дома, а семья.
Дмитрий, вечно пропадавший на работе, теперь торопился домой. Он хотел быть рядом — помогать, слушать, быть отцом.
Я видела, как исчезает напряжение между ним и Лидией. Они чаще смеялись, говорили теплее, снова стали той парой, какой были до того, как жизнь начала их разводить.
Лидия расцвела в роли матери. Она вкладывала в Артёма всю душу: помогала с уроками, заботилась, чтобы у него было всё необходимое. Теперь в её глазах не было потерянности — только смысл.
Я тоже полюбила мальчишку. Он был любознательным, задавал вопросы, обожал мои истории.
«Каким Дмитрий был в детстве?» — спрашивал он, широко раскрыв глаза. Я смеялась и признавалась: хулиганом с пелёнок.
Я начала думать: может, они усыновят его? Но спрашивать не стала.
А однажды вечером Дмитрий вернулся домой с мрачным лицом.
«Что случилось?» — спросила я, глядя, как он ставит портфель.
«Для Артёма нашли семью, — сказал Дмитрий. — Они хотят его усыновить».
Руки Лидии замерли на тарелке, которую она вытирала. Она заставила себя улыбнуться: «Это же прекрасно. У него наконец-то будет настоящая семья». Но голос её дрогнул.
Я посмотрела на них: «И вы просто отдадите его?»
Дмитрий потер виски: «Так и договаривались. Я был против с самого начала. Лидия меня убедила. Но мы не готовы к ребёнку».
«А последние месяцы как справлялись?»
«Благодаря тебе, — взглянул он на меня. — И даже так было тяжело».
Я хотела возразить, но тут услышала тихие шаги на лестнице. В дверях стоял Артём, сжав кулаки.
«Врёте, — прошептала я, глядя на Дмитрия и Лидию. — Вы нужны этому мальчику так же, как он вам, если не больше».
Лицо Артёма исказилось. Он развернулся и бросился наверх. Я не стала ничего добавлять, только покачала головой и ушла в свою комнату.
В ту ночь я почти не спала. В доме было слишком тихо.
Перед рассветом я услышала шорох в коридоре. Выглянула — никого. А затем щёлкнула входная дверь.
Я выбежала на улицу. По дороге шла маленькая фигурка с рюкзаком.
«Эй, куда это ты собрался?» — крикнула я.
Артём обернулся, глаза круглые. «Марья Ивановна?!»
«Спрашиваю я, — прищурилась я. — Что за прогулка?»
«Я хочу найти свою настоящую семью, — пробормотал он. — Если Дмитрий и Лидия меня не хотят, я найду тех, кто захочет. В приюте должны быть документы, но мне их не показывают».
«И как ты это сделаешь?»
Он пожал плечами.
Я вздохнула: «Ладно, я помогу».
Его глаза вспыхнули: «Правда?»
Я кивнула: «Каждый заслуживает семью».
У здания соцзащиты мы остановились перед стеклянными дверями. Артём нервно переминался.
«Как доберёшься до документов?» — шёпотом спросила я.
Он огляделся: «Может, вы отвлечёОн огляделся: «Может, вы отвлечёте охрану, а я быстро проскользну?» — и в тот самый момент дверь распахнулась, и на пороге появились Дмитрий с Лидией, их глаза светились решимостью, а в руках они держали заявление об усыновлении.
