Гуляла как своя, а оказалась чужая
Марья Ивановна стояла у кухонного окошка и наблюдала, как её супруг Николай копается в гараже с каким-то железным хламом. В руках она сжимала мятую записку, найденную в кармане джинсов Наташи. Буквы расплывались от слёз, но она вновь и вновь перечитывала: «Встречаемся в десять у подъезда. Бабуля спит без задних ног, не услышит. Целую. Твой Колян».
— Господи, за что мне это? — прошептала Марья Ивановна, скомкав бумажку в кулаке.
Наташа появилась у них полгода назад. Племянница Николая, дочь его сестры Людки, которая вечно путалась с сомнительными мужиками, пила и в итоге разбилась на машине. Шестнадцатилетняя девчонка осталась одна. Ну куда ей было деваться? В детдом?
— Машенька, родная, она же кровь наша, — уговаривал Николай. — Где ей ещё жить-то?
И Марья Ивановна согласилась. Детей у них с Николаем не было — врачи ещё в молодости поставили крест на этом вопросе. Может, судьба таким образом решила их «порадовать» на старости лет?
Ох, как же она заблуждалась.
Сначала всё было хорошо. Наташа казалась послушной, благодарной. Помогала по хозяйству, училась на пятёрки, звала их «тётя Маша» и «дядя Коля». Марья Ивановна души в ней не чаяла — покупала модную одежду, записала на танцы, даже репетитора по английскому наняла.
— Смотрите, какая у нас умница растёт! — хвасталась она соседкам. — Всё на одни пятёрки!
Но постепенно что-то пошло не так. Наташа стала огрызаться, хамить. Возвращалась домой всё позже. А потом Марья Ивановна обнаружила пропажу трёх тысяч рублей из заначки.
— Наташ, ты не брала денег из комода? — осторожно спросила она.
— Какие деньги? — девочка даже не отвлеклась от телеф— Да бросьте, тётя Маша, может, вы сами забыли, куда положили, — ответила Наташа и отвернулась, а Марья Ивановна поняла, что больше не сможет доверять этому ребёнку, но и бросить её не в силах, потому что сердце, хоть и обманутое, всё равно любит.
