Галина Петровна разбирала старые снимки, укладывая их в коробку, когда взгляд упал на фотографию со школьного бала. То была карточка сорокалетней давности, где она стояла рядом с Михаилом, а его рука бережно обнимала её плечо. На изображении оба улыбались, казалось, радостно. Но Галя ясно помнила тот трепет в руках, когда Миша подошёл, прося сфотографировать их вместе.
— Галочка, можно с тобой? — произнёс он тогда, не глядя в глаза, с пылающими щеками. — На добрую память…
Она кивнула без слов, сердце колотилось так громко, будто эхо разносилось по всему залу. Весь последний год в школе Михаил сопровождал её до дома, носил портфель, решал задачи по алгебре. А она искренне делала вид, что вовсе не замечает его внимания и что ей всё без разницы.
Теперь же, после кончины мужа, разбирая забытые вещи, Галина осознала: как много было упущено. Виктор прожил с нею тридцать пять лет, был отличным человеком, заботливым папой для их двоих детей. Однако сердце упорно хранило память о том застенчивом парне с выпускного.
— Мам, чего копаешься? — в дверь спальни заглянула дочь Ольга. — Помочь?
— Фотографии просматриваю. Вот, смотришь, и верится с трудом, какая же молоденькая была, — показала снимок Галина.
Ольга взяла карточку, пристально вглядываясь.
— А это кто рядом? Не папа ведь…
— Одноклассник, — коротко отрезала мать.
— Красивый… И смотрит так… с обожанием, — Ольга улыбнулась лукаво. — У вас что, роман случился?
Галина отвернулась к оконному стеклу. За ним моросил октябрьский дождик, и в капельках отражались жёлтые листочки с клёна.
— Никакого романа. Просто дружили, — тихо проговорила она.
И уже словно оправдываясь, добавила:
— Он ушёл в техникум, я — в институт. Дороги разные.
Ольга развела руками, отложила снимок и ушла. А Галина осталась лицом к лицу с неугомонными воспоминаниями.
После выпускного они встретились всего пару раз. Михаил приходил к ней в гости, сидели на кухне, чай пили. Мать Гали, Анна Ивановна, явно симпатию к нему питала.
— Хороший парень, — говорила она дочке. — Работящий, ответственный. Глядит на тебя, как на икону святыню.
— Мам, что придумываешь, — отмахивалась Галя. — Обычные друзья.
— Друзья, — вздыхала мать. — В твои-то годы я о замужестве помышляла.
В последний визит Миша нагрянул в августе, перед самой учёбой. Галя готовилась поступать в мединститут. Учебники по химии и биологии стопками возвышались на столе, комната конспектами была завалена.
— Не помешал? — спросил он, в дверях робко замерши.
— Проходи, — кивнула Галя, от книги не отрываясь.
Михаил сел прямо напротив, молчал долго казалось, а потом проговорил:
— Галь, давай поженимся.
У неё дыхание перехватило. Подняла глаза — встретила его прямой взгляд. Миша сидел выпрямившись, руки лежали на коленях, и видно было каждое слово ему даётся через силу.
— Серьёзно, — продолжил он. — Я тебя очень… сильно люблю. С пятого класса люблю. Больше никого не хочу. Ты поступишь в институт, я работать стану, на квартиру скопим. Подождём, пока учёбу кончишь, потом… Как семья заживём.
Галина смотрела на него — слова застряли в горлездесь. Внутри бушевало, хотелось крикнуть «да», обвив руками его шею. Но что-то останавливало. Страх показаться легкомысленной? Желанье сначала диплом получить? Или просто испуг перед глубиной его чувств?
— Миш, я… — начала она, но он перебил:
— Не отвечай сиюминутно. Подумай. Я подожду.
Спустя неделю Галя уехала поступать в областной центр. Михаилу так и не дала ответа. А вернувшись уже студенткой, узнала — он встречается с их одноклассницей Светланой Кругловой.
Галина отложила фотографию. Сколько лет минуло, а кажется, словно вчера было. Как Света гордо кольцо обручальное всем показывала, как Михаил неловко кивал при встрече на улице с Галей, как та их поздравляла и счастья желала.
В институте ей встретился Виктор. Старше на курс, статный, уверенный. Ухаживал упорно, цветами одаривал, в театры водил. Галина вышла за него замуж на третьем курсе. Свадьбу сыграли богатую, все зависть не скрывали.
— Мам, ты папу любила? — спросила однажды повзрослевшая Ольга.
— Конечно, любила, — ответила Галина.
И то была правда. Любила. По-иному, не так трепетно и остро, как могла бы полюбить Михаила, но искренне, по-семейному. Виктор был отличным мужем, хорошим отцом. Зарабатывал прилично, хмельным духам не предавался, измен не знала. Галина трудилась врачом
Она нежно провела пальцем по стеклу рамки, ощущая горькую правду: слова, произнесенные слишком поздно, навсегда остаются лишь надгробной плитой возможному счастью, пропадающему во тьме вечности.