Продадим дом, а маму — к нам
Алексей сидел на кухне рядом с женой, Людмилой.
Та возилась у плиты, что-то помешивала и без умолку тараторила.
Алексей, собираясь на работу, пил кофе, смотрел в окно на медленно поднимающееся солнце и пытался уловить суть в этом потоке слов.
— Леш, ты меня слушаешь? — внезапно ногти Людмилы впились ему в плечо.
— Конечно, родная! — поспешно ответил он, стараясь отстраниться. Маникюр у нее всегда был безупречный.
— Так повтори, о чем я только что говорила? — в ее глазах застыл холодный вызов.
Алексей тяжело вздохнул.
— Снова про продажу дома.
— Да. А почему?
— Если мама переедет к нам, будет проще. Не придется так экономить.
— Ты понимаешь, что там ничего ценного нет? Никакой выгоды.
Зачем ей одной там сидеть, если пенсии едва на коммуналку хватает? Почему мы должны за нее платить? За что? — в голосе Людмилы звучало откровенное пренебрежение.
Ей уже под сорок, и ее уверенность в своей правоте порой пугала.
Низкий, слегка хрипловатый голос, когда-то такой звонкий, теперь казался ледяным…
Алексей перешагнул сорокалетний рубеж, но давно привык подчиняться жене.
Обычно это шло на пользу — но не сейчас.
— Маме где-то жить надо, — неуверенно пробормотал он.
— Значит, у нас. А дом продадим. И долги закроем, и жизнь наладится.
Да и вместе веселее, верно? — не отставала Людмила.
Алексей кивнул. Хоть его зарплата инженера и была приличной, лишние деньги никогда не помешают.
Да и дом был оформлен на него. Содержать пустые места — нерационально.
— Так что завтра выставляй объявление, маме позвони — пусть собирается.
Переедет, а там и покупатели найдутся, — Людмила оскалилась, словно хищница, почуявшая добычу.
* * *
Галина начала день, как обычно. Солнце уже высоко, а она только потягивалась, выйдя в сад проверить яблони.
Внезапно зазвонил старый кнопочный телефон в кармане.
Новые технологии ее не интересовали. Даже стиральную машину Алексей настраивал ей раз за разом.
А здесь, в деревне, жизнь текла спокойно. Как будто время остановилось.
Журналы, соседи, пенсия в шестьдесят пять… Казалось, все сложилось удачно.
Но голос сына в трубке сжал ей сердце.
— Привет, мам. Послушай, мы с Людой решили — пора дом продавать.
— Что?! — Галина опустилась на крыльцо, задыхаясь.
— Ты чего? Нечего тебе одной тут маяться, переезжай к нам. Деньги помогут нам с этим кризисом разобраться.
— Жить у вас? Я не буду… мешать? — голос дрогнул.
— Мам, ну что ты! Комнату тебе выделим, все будет. Семья же одна!
И пенсию тратить не придется — сплошные плюсы.
Галина закусила губу. Но сын не останавливался.
— Я уже объявление выложил. Собирай вещи, завтра приеду.
Много не бери — не хотим возиться с переездом.
Так началась новая жизнь.
Сын быстро бросил трубку — дел много.
А она сидела на лавочке, сжимая телефон в дрожащих пальцах.
Они же договорились: он помогает с платежами.
Да, пенсия у нее скромная — но кто мог подумать, что он использует это против нее?
Выбора не оставили.
Кряхтя, она поднялась, гладя ноющую спину, и зашла в дом.
Сад, столько сил вложенный… И больше его не увидит.
* * *
Людмила скривилась.
— Галина Петровна, ну что за суп! Я же говорила — такую баланду не готовить. Весь дом пропах!
Невестка резко распахнула окно, раздраженно швырнув полотенце на стол.
Галина замерла.
— А что мне есть? Я не привыкла к вашим… изыскам, — пробормотала она.
— Готовьте нормально! Пасту, соусы. Чтобы и нам было приятно, и гостей не стыдно накормить.
— То есть на целую компанию каждый раз?
— Хоть на себя! Но чтобы аппетитно выглядел, а не как ваше месиво!
Людмила демонстративно шумно вдохнула свежий воздух.
Галина развернулась и ушла в свою комнату.
Было ясно — это только начало.
«Если так продолжится, придется действовать», — подумала она.
Продажа дома до сих пор казалась безумием.
Вечером, когда все сидели за ужином (Галина старалась — запеканка удалась), у Алексея зазвонил телефон.
— Да? Посмотреть дом? В выходные? Хотят сразу купить? Отлично, но пусть сначала посмотрят.
— Уже нашли? — у Галины округлились глаза.
— Конечно, цена хорошая. Да и ремонт там нужен.
— А ты, Алексей? — она строго посмотрела на сына.
— А что Алеша? Сами разучились решать проблемы? — встряла Людмила. — Вам бы, Галина Петровна, не о ремонте думать, а о наследстве для внуков.
— Каких внуков? — больно уколола свекровь.
Людмила на секунду замолчала.
— Потому и нет, что условия не те.
— Трешка — тесные условия? Я Алешу рожала в коммуналке!
Сама всё добилась. И эту квартиру вам отдала!
— Времена другие! Для детей сейчас нужно больше заботы!
— Хватит, мам. В том доме тебе уже не справиться.
Разговор был закончен.
* * *
Галина не могла привыкнуть.
То запахи, то мебель. Людмила любила стекло и холодный камень.
Черный пол, мрачные стены — как тюрьма.
А ее дом… Яркие обои, уют.
На следующий день, вернувшись из магазина, она услышала шуршание.
В прихожей — куча пакетов. Ее вещей.
Она ворвалась в комнату. Людмила складывала её одежду в мешки.
— Что ты делаешь?!
— Навожу порядок! Вы тут всё захламили!
— Куда дели?! — Галине стало дурно.
Выбросили её платья. Те самые, из молодости…
— Это хаос! Пыль на шкафу!
— А как мне туда добраться?
— Со стулом!
— А если упаду?
— Завтра ремонт делать будем, — бросила Людмила, показывая на потолок.
— Натяжные потолки. И люстру новую.
— На какие деньги?
Людмила промолчала, взяла пакет и пошла к двери.
— Положи! Сейчас же!
Та швырнула мешок на кровать и вышла.
Вечером АлексейНо когда вечером он попытался объяснить, что все это было недоразумением, в его голосе уже не было прежней уверенности, лишь усталое понимание, что назад дороги нет.
