«Продай квартиру родителей — или я уйду»: как муж поставил меня перед выбором между прошлым и браком
Я никогда не думала, что человек, с которым делишь кров и хлеб, может в один миг стать чужим. Что тот, кто клялся быть опорой, внезапно загна́ет тебя в угол, откуда даже вздохнуть страшно. Но именно это сейчас творится в моей жизни. Меня зовут Светлана, мне тридцать восемь, и мой муж, когда-то казавшийся самым надёжным человеком на свете, поставил передо мной жестокий ультиматум.
С Денисом мы пожени́лись шесть лет назад. Он уже был в разводе, с двумя детьми от первой жены. Я знала, во что ввязываюсь, но не испугалась. Приняла его детей, старалась быть для них доброй. Он помогал им материально, и я не возражала — обязанности есть обязанности.
Жили мы в съёмной квартире в Нижнем Новгороде, оба работали, но денег вечно не хватало. Я — бухгалтером, он — в автосервисе. Потом стало совсем туго: кредиты, долги, бесконечная экономия. Мечтала о ребёнке, но беременность не наступала. После тридцати пяти пошли по врачам, и диагноз прозвучал как приговор: бесплодие. Было тяжело, но я держалась.
Тогда Денис предложил перебраться к его родителям в деревню под Владимиром. Мол, и им помощь нужна, и мы хоть немного сэкономим. Я сомневалась, но согласилась — лучше, чем считать копейки. Переехали в старый, но крепкий родительский дом. Тишина, свежий воздух, своя картошка с грядки — но с первого дня я чувствовала себя лишней. Свекровь смотрела на меня как на нахлебницу, каждый мой шаг обсуждался, каждый поступок — осуждался.
Всё изменилось, когда год назад умер мой отец. Мы с мамой потеряли самого близкого человека. В наследство он оставил мне свою квартиру в Иванове — просторную «двушку» в центре. Когда оформили документы, я впервые за долгое время почувствовала твёрдую почву под ногами. Предложила Денису переехать: «Это шанс начать всё с чистого листа. Жить отдельно, строить своё». Но он отрезал:
— Я не брошу родителей. Они на меня надеются.
Сначала я не спорила. А через месяц он выдал такое, что у меня подкосились ноги:
— Продаём квартиру. Деньги пустим на ремонт родительского дома. Крышу перекроем, санузел сделаем, стены утеплим. Всё равно мы здесь живём.
Я онемела.
— Денис, это же папина квартира! Его труд, его память. Как ты себе это представляешь?
— А как иначе? Ты хочешь детей, а у нас тут потолок трещит по швам. Будешь держать квартиру пустой, пока мы в сырости маемся?
Я пыталась объяснить: это не просто стены, это — папина любовь, его последняя забота. Денис сначала отмалчивался, потом начал давить. С каждым днём — жёстче. Уже не просил — требовал. А потом заявил:
— Или продаёшь квартиру, или я ухожу.
У меня перехватило дыхание. Он шантажировал меня. Топтал мою память, мою привязанность — всё ради того, чтобы вбухать деньги в дом его родителей. Не в наш. Не в наше будущее. А туда, где меня и так терпели сквозь зубы.
Теперь я хожу по комнате, не зная, как дышать. Мама в слезах: «Отец бы не позволил такого». Квартира — его последнее «я рядом». А я? Разрываюсь. В голове — сумбур. Сердце болит, потому что люблю Дениса. Но он смотрит на меня как на источник денег.
Не знаю, что делать. Продать — предать. Не продать — остаться одной? Но разве человек, ставящий ультиматумы, уже не предатель? Разве можно жить, когда любовь меряется квадратными метрами и сметой на ремонт?
Я в тупике. Впервые в жизни не знаю ответа. Но точно знаю одно: больше не готова жертвовать собой ради чужого удобства. Даже если этот «чужой» — мой муж.