**Дневник**
Сегодня утром сидел на кухне с женой, Ольгой. Она хлопотала у плиты, без умолку болтая о чем-то своем. Я же, готовясь к работе, пил кофе и смотрел в окно, где потихоньку поднималось солнце, пытаясь уловить суть ее бесконечного потока слов.
— Сережа, ты меня вообще слушаешь? — внезапно впились в мое плечо ее накрашенные ногти.
— Конечно, родная! — поспешно ответил я, отстраняясь. Маникюр у нее всегда был безупречный.
— Ну и что я тебе только что сказала? — в ее глазах вспыхнул холодный огонь.
Я вздохнул.
— Опять про продажу дома заговорила.
— Да. А что не так?
— Если бабушка переедет к нам, будет проще. Не придется за нее платить.
— Ты понимаешь, что там кроме старых стен ничего нет? Никакой пользы. Зачем ей там жить, если пенсии не хватает? Почему мы должны за все платить? — в голосе Ольги звучало презрение.
Ей уже под сорок, и ее хрипловатый, низкий голос, когда-то напоминавший соловьиную трель, теперь казался почти зловещим.
Мне за сорок, но я привык слушаться Ольгу. Обычно это шло на пользу.
— Мать же должна где-то жить, — неуверенно пробормотал я.
— Конечно! У нас. А дом продадим. И долги закроем, и жить станет легче. Вместе веселее, правда?
Я кивнул. Хоть моя зарплата инженера-строителя и неплохая, лишние деньги никогда не помешают. Да и дом формально мой — зачем платить за то, где не живем?
— Ладно, завтра выставим объявление. Позвони маме, пусть собирается. Переедет к нам, а там и покупатели найдутся. — Ольга улыбнулась, сверкнув зубами, словно хищница.
***
Анна Петровна начала день как обычно. Солнце уже высоко, а она только проснулась, вышла в сад проверить яблони. В кармане закряхтел старый кнопочный телефон — новые гаджеты она не признавала.
Когда услышала голос сына, сердце сжалось.
— Мам, мы с Ольгой решили — дом продаем.
— Что?! — Она опустилась на лавочку у крыльца, сердце колотилось.
— Чем недовольна? В деревне одной прозябать — кому это нужно? Лучше с нами. Деньги помогут нам с долгами разобраться.
— Я вам не помешаю? — спросила она тихо.
— Мам, да что ты! Комнату тебе выделим, все будет.
Анна Петровна закусила губу. Но сын не отступал:
— Уже объявление выложил. Завтра за тобой заеду. Много не бери — лишний раз туда-сюда возиться неохота.
Он бросил трубку. Она осталась сидеть, глядя на сад, в который вложила столько сил. Теперь его навсегда потеряет.
***
Ольга сморщила нос.
— Анна Петровна, ну что за суп? Вся кухня пропахла!
Она резко распахнула окно.
— А что не так? Я привыкла к другой еде, — тихо сказала свекровь.
— Готовьте что-то нормальное! Пасту, например. Чтобы и нам есть можно было, и гостям не стыдно.
Анна Петровна молча ушла в свою комнату. Ясно — это только начало.
Вечером за ужином Сергей взял звонящий телефон:
— Да, дом? В выходные можем показать. Сразу купить хотите? Отлично.
— Уже нашли покупателей? — Анна Петровна ахнула.
— Конечно, цену занизил. Дому ремонт нужен.
— А ты, Сережа? — строго посмотрела она на сына.
— Что Сережа? Сами разучились решать проблемы? — вклинилась Ольга. — Вам бы о наследстве думать, а не о ремонте.
— Какое наследство? Внуков-то нет, — резко парировала свекровь.
Ольга на секунду замолчала.
— Потому что условия у нас не те.
— Трехкомнатная квартира — не те условия? Я Сережу в коммуналке рожала!
— Времена изменились, — огрызнулась невестка.
Сергей прервал спор:
— Все, мам. Там одной не справиться.
***
Анне Петровне не нравилось новое жилье. Холодные стеклянные столы, черный пол — все казалось тюрьмой. Как-то, вернувшись из магазина, она застала Ольгу за упаковкой ее вещей.
— Ты что делаешь?!
— Порядок навожу! — огрызнулась та. — Выкинула пару мешков старьСергей, наконец осознав, что потерял и мать, и уважение к себе, сел в машину и поехал в деревню — чтобы вернуть дом и начать все заново.