Телефон дрожал в руках, будто живчик на морозе, пока я набирал номер. Сердце колотилось, словно пыталось выскочить через горло. «Алло, Светка, ну ты даёшь! Я же, как дурак, твой порошок в кофе Лизе подсыпал! А она теперь зелёная, как огурец с грядки, еле дышит! Ты чего мне подсунула, отравель какую-то? Я ж не Шерлок Холмс, чтобы в ядах разбираться!» Голос срывался, а в голове карусель из паники и совести крутилась. Как я вообще докатился до такой жизни?
Всё началось пару недель назад, когда моя семейная лодка дала течь. Мы с Лизой женаты семь лет, а последние два года — будто в коммуналке живём: вечные склоки, упрёки, холодные взгляды. Лиза, та самая весёлая девчонка с ямочками на щеках, теперь вечно ворчала, как бабка на лавочке. Я пытался поговорить, но каждый разговор заканчивался хлопаньем дверей. Уже думал — только развод спасёт. Но тут появилась Светка.
Светка — коллега из бухгалтерии. В курилке всегда умела подбодрить, а в столовой — подлить чайку с сочувствием. Постепенно начал ей жаловаться на семейные неурядицы, а она кивала, вздыхала и… однажды с хитрой ухмылкой сунула мне пакетик. «Подсыпь Лизе в кофе — станет шелковой, как кошечка. Проверено!» Я сначала заржал, мол, шутишь? Но Светка на полном серьёзе: «Хуже не будет!»
Домой шёл, как в тумане. Подсыпать жене что-то в кофе — звучало, как сюжет из «Ментов». Но усталость от скандалов перевесила. Утром, пока Лиза в ванне пела под Шансон, я с трясущимися руками высыпал порошок в её любимую кружку с матрёшками. «Ну, ничего же страшного», — убеждал себя, глотая ком в горле.
Лиза отхлебнула кофе, сморщилась: «Что-то горьковато сегодня». Через полчаса её скрутило: побелела, схватилась за живот. «Володь, мне плохо…» — прошептала она, а у меня в голове зазвенело: «Караул!» Вызвал скорую, врачи увезли её с подозрением на отравление. В больнице сказали — стабилизировали, но что за дрянь она проглотила, пока неясно. Я стоял в коридоре, чувствуя себя последним подлецом.
Вечером набрал Светку, уже трясясь от злости: «Ты мне крысиный яд подсунула, что ли?! Лиза в реанимации!» Та начала юлить: «Да ладно, это же просто валерианка с пустырником! Наверное, у неё аллергия…» Но я уже видел её игру: то ли хотела меня заполучить, то ли просто злорадствовала.
Сейчас Лиза в палате, бледная, но живая. Сижу дома, смотрю на её незакрытую книгу — детектив, ирония — и понимаю: чуть не угробил семью из-за чужого совета. Когда она поправится, во всём признаюсь. Пусть решает — прощать или нет. А Светке из бухгалтерии завтра же устрою разнос при всём коллективе. Если, конечно, меня самого не посадят за покушение…
Вывод прост: если семейные проблемы решать через «добрых советчиков», получится не любовная история, а криминальная хроника. Теперь только и остаётся, что молиться, чтобы Лиза выздоровела, а у нас был шанс начать всё с чистого листа. Без порошков.
