Телефон трясся в моих руках, пока я набирал номер. Сердце стучало так, будто хочет выпрыгнуть из груди. «Алло, Оля, я сделал, как ты велела! Подсыпал ей в кофе этот порошок. Жду, когда подействует, чтобы свалить. Но, ёлки-палки, что это было? Нельзя же такое в кофе сыпать! Маша побледнела, ей поплохело, будто она только что крысиный яд хлебнула! Откуда мне было знать, что так выйдет? Я же не доктор Хаус!» Голос дрожал, а в голове вихрем крутились паника и стыд. Как я вообще дошёл до жизни такой?
Всё началось недели две назад, когда моя жизнь, казалось, катилась под откос. Мы с Машей женаты семь лет, и последние пару лет наш брак трещал, как старый паркет. Вечные ссоры, недопонимания, её бесконечные «ты опять…» — я чувствовал, что больше не могу. Маша изменилась: из той весёлой, доброй девчонки, в которую я влюбился, она превратилась в вечно недовольную фурию. Я пытался поговорить, но каждый разговор заканчивался скандалом. В какой-то момент я подумал, что развод — единственный выход. Но тут появилась Оля.
Оля — коллега из бухгалтерии. Мы частенько пересекались у кулера, и она всегда умела слушать. Когда я начал жаловаться ей на свои семейные неурядицы, она не осуждала, а кивала и вздыхала. Постепенно наши разговоры стали теплее, и я почувствовал, что с ней мне легко, как не было уже давно. Однажды, после очередной перепалки с Машей, я в сердцах сказал Оле, что не знаю, как разорвать этот порочный круг. И тогда она с хитрой улыбкой предложила идею, от которой у меня волосы встали дыбом. «Есть один способ, — шепнула она. — Подсыпь ей в кофе кое-что. Ничего страшного, просто травки, чтобы она успокоилась. Я дам тебе порошок, он безобидный». Я засмеялся, решив, что она дурачится, но Оля не улыбнулась. Она сунула мне маленький пакетик и сказала: «Попробуй, хуже не будет».
Я долго колебался. Подсыпать что-то жене в кофе? Звучало как сцена из дешёвой «Иронии судьбы». Но Оля клялась, что это просто пустырник в концентрированном виде, что Маша станет мягче, а мы наконец заживём душа в душу. Я был так измотан, что в итоге согласился. Утром, пока Маша была в ванной, я сварит ей кофе и, чувствуя себя последним подлецом, высыпал в чашку щепотку порошения. Руки тряслись, но я убедил себя — Оля же не обманет, правда?
Маша выпила кофе, не заметив подвоха. Я наблюдал за ней, ожидая, что она станет сонной или хотя бы перестанет ворчать. Но через полчаса она вдруг побледнела, схватилась за живот и скривилась от боли. Она повалилась на диван, дыша тяжело, а у меня внутри всё сжалось от ужаса. «Маш, что с тобой? Вызывать скорую?» — спросил я, но она лишь махнула рукой, пробормотав что-то про вчерашний холодец. Я выскочил на балкон и набрал Олю, чтобы выяснить, что за дрянь она мне подсунула. Её спокойное «Да ладно, это же просто травки!» только подлило масла в огонь. Но Маше становилось хуже, и в голове засела мысль: а вдруг её сейчас рванёт, как студента после дешёвого самогона?
Я вызвал скорую, не дожидаясь чудес. Врачи примчались быстро, осмотрели Машу и сразу повезли в больницу. Один из фельдшеров спросил, не ела ли она что-то подозрительное. Я промямлил что-то невнятное, но внутри всё горело от стыда. Что, если они найдут эту дрянь в её крови? Что, если я стал соучастником чего-то ужасного? В больнице сказали, что у Маши сильное отравление, но, слава богу, её стабилизировали. Врачи пока не поняли причину, но я уже знал — моя дурость и доверчивость.
Вечером я позвонил Оле снова, но теперь в голосе звучала сталь. «Что ты мне дала?! — орал я в трубку. — Машку едва откачали! Если это что-то серьёзное, я тебя в участок сдам!» Оля начала юлить, твердя, что это «безвредные травки», что она сама их пьёт, и, наверное, я переборщил с дозой. Но я уже видел её игру. Вспомнил, как она подталкивала меня к этому, как сладко улыбалась, и понял — она просто хотела разрушить мою семью. Может, чтобы я был свободен? Или просто так, для развлечения? Не знаю. Но одно ясно — я совершил ошибку, поверив ей.
Сейчас Маша ещё в больнице, но врачи говорят, что она поправится. Я сижу в пустой квартире, смотрю на её любимую кружку с мишками и чувствую, как гложет вина. Я не хотел ей зла, я просто мечтал, чтобы мы снова стали семьёй. Но вместо этого чуть не потерял её. Решил — когда Маша окрепнет, во всём признаюсь. Пусть решает, прощать или нет. А ещё узнаю, что это был за порошок, и если Оля действительно подсунула мне гадость — ей не поздоровится.
Эта история научила меня простой вещи: если в семье штормит — не надо вешать маяки на чужие советы. Я чуть не угробил свой брак из-за глупости и слабости. Теперь молюсь, чтобы Маша выздоровела, и чтобы у нас был шанс всё наладить. А Оле из бухгалтерии даже «здравствуй» больше не скажу. Иногда одна ошибка обходится слишком дорого, но я надеюсь, что ещё не слишком поздно её исправить.
