25ноября2025г.,Москва
Сегодня я снова вспоминаю тот ужасный день, когда наш обычный мир превратился в лабиринт страха. Я, Лада Петровна Соколовская, воспитываю сына один. После развода с Алёниным, который оказался постоянным гулякой, я оказалась полностью на своих плечах. Отец ребёнка, Степан Иванович Соколов, помогал нам с Лёшей и в финансовом плане, но без него я бы даже не представляла, как бы выжила.
Развод разорвал наш бюджет, алименты так и не поступали, и я вынуждена была искать работу. Однажды, когда я собиралась на смену, Степан, вздохнув, сказал:
Ну, Лада, иди работать, а я с Лёшей посижу. Не переживай.
И вот мальчик почти каждый день проводил время с дедушкой. Я чуть не завидовала их тесной связи, ведь на работе у меня почти не оставалось минут на сына.
Утром я собиралась в офис, а Лёша, будто предчувствуя чтото, подпрыгнул и радостно объявил:
Дедуля, сегодня пойдем за грибами, правда?
Пап, куда собрался? спросила я, оборачиваясь к старику.
В Кузнечковский лес, слышал, там грузди уже подросли, ответил он, улыбаясь.
Степан был заядлым грибником и рыбаком, с детства учил Лёшу этим ремеслам, и я, не возражая, дала согласие:
Только не задерживайтесь допоздна, ладно?
Мы доехали до конечной остановки на маршрутке, а дальше шли пешком. Кузнечковский лес начинается прямо за пределами Подольска, и даже семилетнему Лёше туда несложно добраться. Вскоре, когда они уже почти вошли в чащу, к ним подошёл знакомый водитель Анатолий Петров, старый приятель Степана:
Здорово, Степаныч! Снова за грибами?
Да, слышал, грузди в самом разгаре, кивнул он.
А в Кузнечковском они уже почти все собраны. Лучше к Турчанскому лесу съездим, там ещё много, подсказал Анатолий.
Подвези, если не трудно, попросил Степан.
Анатолий высадил их у входа в Турчанский лес и сказал, что если дорога назад будет тяжёлой, они могут позвонить ему, а он их подберёт.
Лёша с радостью шёл по лесу, задавая дедушке бесконечные вопросы; Степан отвечал терпеливо, словно учитель. Грибов действительно было много, и они уверенно продвинулись вглубь. Внезапно старик, неповоротливой махиной руки, упал.
Сначала мальчик не испугался. Подойдя к деду, он спросил:
Дедуль, ты споткнулся?
Степан молчал, не шевельнулся. Лёша попытался поднять его, но старик не реагировал. Он запел в голос:
Дедушка, вставай! Пожалуйста, я боюсь, без тебя мне страшно!
Вечером я пришла домой, а их не было. Я сразу же набрала Степану, но телефон оказался в мёртвой зоне. «Наверное, они всё ещё в лесу», думала я, тревога росла. Через час тревога превратилась в паническую тревогу, а через два я уже стояла в отделении полиции, рассказывая оператору о пропаже ребёнка и деда. Офицер, неравнодушный к нашему горю, сразу же вызвал волонтёров.
Волонтёры отреагировали молниеносно. Через два часа первая группа, я, несколько полицейских и волонтёры бросились в Кузнечковский лес. Я не могла больше ждать новостей.
Лёша, стоя у безжизненного тела деда, заплакал, но потом, как учил его Степан, попытался успокоить себя:
Ну что, мальчик, надо держать удар, как учил дедушка. Дышит ли он? спросил он себя.
Сердце у него билось быстрее, но грудь дедушки слегка поднималась. Дышит! облегчённо воскликнул он и сел ждать.
Я пыталась позвонить мне, но связь исчезла. Вечер клонился к ночи, а Лёша вспомнил всё, что дед рассказывал о выживании в лесу. Он развел маленькую костёрную яичницу, собрал сухих веток, разжёг огонь и, пока он не угасал, подсыпал дров, чтобы дедушка не замёрз. Ночью шум леса заставлял мальчика содрогаться, но он держал деда в тепле, укрыв его лапником.
Утром я нашла Лёшу, сидящего у кромки леса, с полупустым термосом. Он налил воды в рот деду:
Вода нужна, без неё не выжить, шептал он, глядя на родник неподалёку. Он нашёл куст с красными ягодами «волчьи ягоды», которые дед запрещал есть, но Лёша собрал их в термос, чтобы потом использовать.
Третий день поисков прошёл безрезультатно, но новые добровольцы всё прибегали, слыша о нашей беде. Я, почти без сна, с чёрными кругами под глазами, кликала волонтёров, умоляя не отказываться. На четвёртый день один из них, собрав смелость, сказал:
По статистике, после трёх дней шансы найти живых малы малы. Мы проверили лес, дальше болото.
Нет! воскликнула я. Дед знал местность, он бы не завёл Лёшу в болото! Они живы, я их чувствую!
Пятый день я шла из леса, почти падая, когда к машине подошёл Анатолий, старый знакомый Степана.
Лада, что здесь происходит? спросил он, глядя на наш плач.
Он сразу вспомнил, как пять дней назад подвёз их к Турчанскому лесу. Я крикнула ему:
Идите сюда! Идите ко всем нам!
Через несколько часов молодой студентдоброволец, следуя запаху дыма, нашёл почти потухший костёр. У него лежали две фигурки, укутанные в лапник. Он позвал:
Алёша!
Среди фигурок оказался наш мальчик, дрожащий, но живой.
Мы долго вас искали. Дедушка приходил в сознание несколько раз, я давал ему воду и хлеб. Он жив, просто без сознания, прошептал Лёша.
Я, изо всех сил поддерживая его, увидела, как медики быстро перевозят дедушку на скорую.
Сейчас я пишу эти строки, уставшая, но полная надежды. Мы выжили, благодаря тому, что дед учил Лёшу держаться. Я верю, что вместе мы преодолеем любые бури.
Лада.
