**Осень прощения**
— Наталья Вячеславовна, зачем вам это?! Пусть Валерий её оперирует! — голос медсестры Кати дрожал от тревоги. Она едва поспевала за заведующей хирургическим отделением, одной из самых опытных в больнице.
— Катя, пусть готовят операционную. Нужна кровь. И срочно вызови Дениса — он мне ассистирует, — отрезала Наталья, шагая быстрее.
В приёмном покое на кушетке лежала женщина — лет тридцати, в чёрной одежде, один ботинок слетел. Без сознания.
— Сбили на зебре. Водитель был пьян, — сухо доложил фельдшер. — Давление падает, вероятно, внутреннее кровотечение.
— В операционную! Быстро! — бросила Наталья, и медбратья тут же подхватили носилки.
— Наташка! — раздался за её спиной отчаянный крик. Она узнала этот голос сразу. Михаил. Её бывший муж. Тот, что ушёл к этой женщине.
— Это правда? — он схватил её за рукав халата. — Таню сбили?!
— Миша, мы сделаем всё возможное. А теперь — отойди, мне надо работать.
— Ты?! Ты будешь её резать?! Нет! Я не позволю! Ты её добьёшь!! — в его голосе было больше ужаса, чем злобы. Наталья жестом подозвала медсестру и приказала вколоть ему успокоительное.
Когда она вошла в операционную, разговоры оборвались. Она почувствовала взгляды. Почувствовала тихое осуждение. Но не дрогнула.
— Да, это та самая женщина. Да, я её оперирую. Потому что я хирург. Один из лучших в этом городе. Если кто-то считает, что не справлюсь — скажите прямо сейчас. Если нет — работаем. Спасаем ей жизнь. Вопросы есть?
Операция заняла три часа. Дважды показатели больной падали ниже критических. Но Наталья боролась, не сдаваясь. И вытянула. Таня выжила.
«Два дня в реанимации — и будет в порядке», — написала она Михаилу, который сидел под дверью, сжав кулаки.
— Наташ… Прости. Я кретин. Я обязан тебе жизнью! — он хватал её за руки, рыдал, опустился на колени.
— Миш… Хватит. Всё кончено. Иди домой. К ней сейчас всё равно не пустят. Если что — сообщу.
Наталья налила себе растворимого кофе, плюхнулась на потрёпанный диван в ординаторской и только тогда поняла, что голодна. Едва она закрыла глаза, как дверь распахнулась.
— Вы — героиня! Я в шоке! Но зачем?! Зачем спасать эту гадину? Она же сломала вам жизнь…
— Катя, я врач. Пациентка — с кровотечением. А насчёт остального… Мы с Мишей сами всё разрушили. Не факт, что я его вообще любила.
— Вы просто святая! — прошептала Катя и обняла Наталью так крепко, что у той хрустнули рёбра.
Через неделю Таню выписали. Михаил пришёл с двумя букетами — алые розы и скромные ромашки.
— Это тебе, Натаха. Я помню…
— Зря. — Но цветы она взяла.
— Наталья Вячеславовна… Простите меня. Спасибо, что спасли… — Таня не могла поднять глаза на женщину, которой когда-то навредила.
— Всё позади, — тихо сказала Наталья. И в первую очередь — самой себе.
Смена закончилась. Идти домой не хотелось — там было пусто. Наталья пошла гулять по старому центру. Ей нравилась эта игра: угадывать, кто чем занимается. Если угадает — купит себе кофе с пирожным.
На скамейке сидел мужчина. Дорогое пальто, часы, деловой портфель. Юрист? Наверняка.
— Извините… — сама не заметила, как подошла. — Вы… случайно не юрист?
— Попали в точку, — улыбнулся он. — А вы, полагаю, врач?
— Откуда вы… — она рассмеялась, поражённая.
— Более того — хирург. И вас зовут… Наталья?
— Секунду, как?! Вы ясновидящий?
— Нет, просто умею читать. У вас бейдж на груди, — засмеялся он. — Кстати, я — Дмитрий.
— Тогда с вас не только кофе, но и эклер! — рассмеялась она в ответ.
Впервые за долгие годы Наталья смеялась искренне. Будто сердце вспомнило, что такое счастье. Осень за окном не имела значения. Весна расцветала внутри.
