Последний путь под дождем
Холодный осенний ливень хлестал по раскисшей дороге, ведущей в деревню Покровское. Александр Иванович, сгорбившись под натиском воды, упрямо шагал вперед. Грязь чавкала под сапогами, каждый шаг давался с трудом, но он не останавливался. Сегодня он должен был быть рядом с Татьяной. Сквозь пелену дождя показались очертания сельского кладбища.
— Вот и её рябина, — прошептал он, и голос его дрогнул.
Он подошёл к скромному надгробию и опустился на колени, не замечая, как промокшая шинель леденит тело. Дождь сливался со слезами, стекая по его лицу. Сколько он простоял так, погруженный в воспоминания, он не знал. Но вдруг за спиной раздались шаги. Александр обернулся — сердце сжалось.
То утро было серым и тоскливым. Александр Иванович, кутаясь в потрёпанный плащ, ждал автобус на остановке в Рязани. Автобус опаздывал, и это выводило его из себя. Рядом стояла молодая девушка, звонко смеясь в телефон, не обращая внимания на его хмурый взгляд.
— Можно потише? — резко бросил он.
— Простите, — смутилась она, откладывая телефон. — Мам, я потом позвоню, ладно?
Повисло неловкое молчание. Александр вдруг почувствовал себя виноватым — грубость резанула его самого. Он кашлянул:
— Извините, не в духе сегодня.
Девушка мягко улыбнулась:
— Да ничего, погода такая, всех нервирует. А я люблю осень. В ней есть что-то настоящее.
Александр кивнул, не отвечая. Он был не из тех, кто легко заводит разговоры. Этим всегда занималась Татьяна. Она вела хозяйство, решала вопросы с роднёй, сглаживала его углы. Он принимал это как должное, не задумываясь — пока она была рядом. Без неё его мир опустел, как вымершее поле.
— Вам в Покровское? — вдруг спросила девушка. — Там теперь мало кто остался.
— К жене, — тихо ответил он.
— А как её звали? Может, знаю.
— Ковалёва Татьяна Михайловна.
Девушка покачала головой:
— Не слышала.
— Она уехала в город после свадьбы, — пояснил Александр. — Навещала только родителей, а после их смерти совсем перестала бывать.
Он замолчал. Татьяна так любила Покровское, мечтала, чтобы они приезжали сюда всей семьёй. Но у него вечно были дела. Теперь время было, а семьи — нет. Сын Дмитрий жил своей жизнью, внуков не привозил.
— О, вот и моя подруга! — оживилась девушка, махая рукой. — Лена, иди сюда!
Автобус подъехал как по заказу. Дорога заняла два часа. Александр вспомнил, как когда-то Татьяна опоздала на автобус, и они бродили по ночному городу, смеясь над пустяками. Тогда всё казалось вечным.
Потом начались будни. Они почти не ссорились — с ней было невозможно ругаться. Её терпение казалось безграничным. Но он перестал ценить эти мгновения, принимая её любовь как должное.
Если бы можно было крикнуть себе прошлому хоть одно слово — «Держись».
Когда автобус въехал в Покровское, сердце сжалось. В памяти всплыло: «Самое страшное — это “никогда больше”».
Дождь продолжал лить, барабаня по крыше. Александр поднялся:
— Моя остановка.
Он шагнул под ливень, не оглядываясь. Девушка с подругой тоже вышли, укрывшись под козырьком. Заметив, куда он направился, она крикнула:
— Куда вы? Там же кладбище!
Александр обернулся. Его взгляд сказал всё. Девушка замолчала, опустив глаза.
Тот день, когда Татьяна ушла, остался чёрной меткой. Они поссорились из-за ерунды. Он замкнулся, отказался ужинать, отвернулся к стене.
— Я схожу в магазин, — сказала она, вытирая слёзы. — Тебе что-нибудь нужно?
— Ничего, — буркнул он.
Она ушла и не вернулась. На переходе её сбила машина. В один миг его мир рухнул, оставив лишь пустоту.
Теперь он шёл по размытой дороге, не чувствуя холода. Дождь хлестал по лицу, но он шёл, пока не остановился у могилы.
— Вот и твоя рябина, Таня, — прошептал он, задыхаясь.
Слезы смешивались с дождём. Вдруг за спиной послышались шаги. Он обернулся — перед ним стояла та самая девушка, промокшая, но с улыбкой. В руках она держала зонт.
— Простите, что помешала, — тихо сказала она. — Но она не хотела бы, чтобы вы простудились. Пойдёмте к нам, обсохнете.
Александр, опираясь на её руку, медленно поднялся.
— Я уверена, она вас любила, — добавила девушка. — И простила бы.
— Так видно, что я виню себя? — хрипло спросил он.
— Вина — спутник потерь, — ответила она. — Но не заставляйте её переживать ещё сильнее. Пойдёмте.
В её словах было что-то от Татьяны — та же теплота. Медленно, словно сквозь туман, он сделал шаг вперёд — к свету, который ещё держал его в этом мире.
