Иногда мне кажется, что у мамы вместо сердца — бездонное озеро всепрощения. Пять лет назад отец поступил с ней так низко, что даже сейчас у меня сжимаются кулаки. А она? Спокойно пожимает плечами: «Что было, то прошло. Вернулся, раскаялся, просит прощения… Хочет снова жить вместе…»
А мы с братом — ни в какую. Потому что помним всё. А прощать такое — всё равно что предать себя. Почти сорок лет они были парой. Прошли путь от общаги в Новосибирске до коттеджа в Подмосковье. Сначала — крохотная комнатка, потом «двушка», «трёшка», а там и роскошная четырёхкомнатная квартира в центре Москвы, а позже — дом в Барвихе. Отец любил жить с размахом. Новые иномарки каждые пару лет, ремонт «как у приличных людей», техника не хуже, чем у олигархов.
А еще он обожал свою секретаршу. В прямом смысле — засматривался на неё, как кот на сметану. И вот однажды она объявила, что ждёт ребёнка. Аборт делать поздно. И отец решил: «Люблю, ухожу в новую жизнь!» Если бы он просто собрал вещи и ушёл — ещё куда ни шло. Но нет. Он устроил дележку имущества, словно мы ему чужие. Весь вечер сидел с калькулятором: «А не мало ли я себе взял?»
Я к тому времени уже жила с мужем отдельно. А брат остался с мамой. Ему обещали квартиру к свадьбе — так папа договорился. Но после скандала от обещаний остался только звон в ушах. Квартиру не отдал. Забрал дом, гараж, машину, а заодно вынес из квартиры всё, что считал «своим». Даже маму оставил без доступа к банковскому счёту — мол, деньги теперь нужны его «новой» семье.
После этого он ещё несколько месяцев наведывался, как на склад — то за хрустальными фужерами, то за коллекционными часами. Прекратилось только после того, как брат поменял замок. Тогда мы с мамой решили разменять квартиру, чтобы брат с женой могли жить отдельно. На свадьбу отца не звали — он и не настаивал. После его побега денег стало меньше, но мы справились.
Маму с её опытом финансиста с радостью взяли обратно в контору. Мы с братом тоже подтянулись, и постепенно жизнь наладилась. А вот у отца всё пошло наперекосяк. Здоровье сдало, молодая жена, ради которой он всё и затеял, выставила его за дверь. В этот раз он даже не спорил — оставил ей дом, взял только машину и поселился в съёмной однушке.
И началось… Звонки маме, слёзные монологи: «Прости, ослеп… Давай всё вернём…» И знаете что? Она поверила! Пришла к нам с братом и говорит: «Ваш отец хочет помириться… Может, дадим ему шанс?»
Мы онемели. В один голос заявили: если ты его примешь — мы перестанем сюда приходить. Любим тебя, всегда поддержим, но возвращаться к предателю — не прощение, а издевательство над собой.
И называть его «папой» мы больше не собираемся. Потому что тот, кто променял семью на мираж, не заслуживает этого слова.
