Дневник. 8 марта.
Лежал, щурился от солнца — оно сегодня какое-то злое, прямо в глаза бьёт. Пошевелился, попытался отвернуться, но тут как загремит голос Аграфены Петровны:
«Встал, алкаш? У всех мужики нормальные — цветы, подарки, а ты вчера как последняя свинья напился! Хоть вспомнил, что за день сегодня?»
Я к стенке прижался, глаза приоткрыл — стоит она, руки в боки уперлась, вся такая грозная.
«Какой… день?» — честно не понял.
«Международный женский! Мой праздник! А ты, гад, бухло моё допил, что дочь принесла! Вина хорошего, для случая берегла! Тебе водки мало было?»
Не успел я рот открыть — шлёпок мне в лоб! Второй в одеяло угодил — хорошо, их всего два. Нос высунул:
«Груня, родная, прости… Исправлюсь, ей-богу!»
Хотел встать — в пододеяльнике запутался. А она хлопнула дверью, на кухне загремела посудой. Это плохой знак — значит, сердится по-настоящему.
Решил не искушать судьбу — потихоньку умылся, оделся, к двери крадусь. Но она, как ястреб, из кухни выследила:
«Куда, алкаш?»
«Я быстро, Грушенька…» — куртку схватил, за дверь выскользнул.
«Только вернись!» — донеслось из-за двери.
Не стал дожидаться продолжения — вниз по лестнице, на улицу. Солнце, капель, мужики с мимозами идут… Подошёл к одному:
«Товарищ, который час?»
«Опохмеляться пора», — буркнул тот.
«Не помешало бы», — вздохнул я и побрёл дальше.
Хотел узнать, где цветы берут, но спросил про время — голова гудит. Увидел продавщицу с последней жалкой веточкой мимозы — даже брать не стал. Обидно Груне такую нести.
В кармане нашёл сто рублей — на букет не хватит. Вспомнил, что Лёшка мне пятьсот должен — побежал к нему.
Постучал — Зина, его баба, дверь не открывает.
«Лёху давай! Долг отдавать!»
«Щас тебе дам!» — заорала она и кукиш в щель показала.
Дёрнул дверь — она чуть не вылетела, Лёха мелькнул за спиной в трусах в цветочек.
«Лёх, будь человеком…» — не успел договорить — дверь захлопнули.
«Эх…»
Вспомнил, что летом бы нарвал на клумбе, как раньше. Кто же праздник в марте придумал?
Сесть решил передохнуть — и тут парень с букетом роз мимо. Оказалось, его девушка не пришла. Хотел цветы выбросить — я перехватил:
«Мне отдай! Жене подарю!»
Он и отдал — целых семь роз!
Дома Груня сначала в обморок чуть не упала:
«Ты их украл?»
«Нет, Лёха долг вернул», — соврал я.
А она так на меня посмотрела… Глаза будто молодые стали. Борщ налила, водку поставила — правда, потом убрала. Но даже пять капель для меня налила.
Говорили, вспоминали, как я ей когда-то с клумб цветы таскал… Телевизор смотрели, чай пили.
Засыпая, думал: вот бы чаще ей цветы дарить. Жалко парня, конечно, но и хорошо, что девушка не пришла — иначе бы мне букета не видать.
Повернулся, укрыл её одеялом. И вдруг такое чувство накатило — давно забытое, тёплое… Как же оно, это слово-то?..
