«Пусть живут у тебя, раз ты его так воспитала!» — в трубке гремел голос моего бывшего мужа, Игоря. Его слова вибрировали от злости, а я стояла, прижимая телефон к щеке, и чувствовала, как в груди сжимается ледяной ком. Речь шла о нашем сыне, Денисе, и его девушке, которые решили поселиться вместе. Но этот разговор заставил меня задуматься не только о них, но и о том, как наши с Игорем прошлые ошибки аукаются до сих пор.
Мы развелись десять лет назад. Денису тогда было пятнадцать, и развод стал для него ударом. Он метался между обидой на меня, злостью на отца и полным отстранением. Я пыталась быть ему и матерью, и подругой: проверяла уроки, выслушивала истории о друзьях, возила на футбол. Игорь же после развода словно растворился. Алименты платил исправно, иногда забирал сына на выходные, но душевной близости между ними не осталось. Я видела, как Денис скучает по отцу, но Игорь вечно был занят: новая работа, новая семья. Я не упрекала его, но сердце болело за сына.
Сейчас Денису двадцать пять. Он вырос, окончил университет, работает программистом. Полгода назад познакомил меня со своей девушкой, Светланой. Она милая, рисует интерьеры, всегда приветливая. Они решили жить вместе, и я обрадовалась за них. Но своей квартиры у них нет, поэтому попросились пожить у меня. Моя двушка — не хоромы, но места хватило. Я отдала им спальню, а сама устроилась на диване в зале. Думала, ненадолго, пока не накопят на съёмное жильё.
Первое время всё шло хорошо. Светлана помогала по хозяйству, Денис носил продукты, иногда звали меня ужинать вместе. Но через пару месяцев я заметила, что сын стал нервным. Мог резко ответить Светлане из-за пустяка, а однажды услышала их спор о деньгах. Я не вмешивалась — взрослые сами разберутся. Но потом позвонил Игорь. Он шипел в трубку: «Твой сын отказался помочь мне с ремонтом! У него, видите ли, свои планы! А эта его Светка вообще меня в грош не ставит!»
Я удивилась. Денис ни словом не обмолвился, что отец просил о помощи. Оказалось, Игорь хотел, чтобы сын приехал на дачу чинить крышу. Денис отказался, сославшись на работу. А Светлана, по словам Игоря, «слишком много о себе воображает». Я попыталась успокоить его: «Игорь, они молодые, у них своя жизнь. Может, ты слишком требователен?» Но он взорвался: «Ты его избаловала! Вырастила неженку, вот он и отца не уважает! Пусть у тебя сидят на шее, раз ты такая добрая душа!»
Его слова ранили. Это я воспитала? А где был он, когда Денис метался в подростковых бурях? Я одна тянула его через слёзы и бунт. Но вдруг Игорь прав? Может, я слишком опекала сына, и он вырос эгоистом? В памяти всплывали моменты, когда я потакала Денису: покупала дорогие вещи, решала за него проблемы. Неужели я сделала его беспомощным?
Я решила поговорить с сыном. Вечером, когда Светлана ушла к подруге, спросила: «Денис, что произошло с отцом? Он говорит, ты отказался помочь». Сын нахмурился: «Мама, он требует, чтобы я бросил всё и мчался к нему на дачу. У меня дедлайн, я не могу. И Света не обязана перед ним пресмыкаться». Я кивнула, но внутри было неспокойно. Денис говорил логично, но в его тоне сквозило раздражение, будто он даже не пытался понять отца.
Потом я поговорила со Светланой. Она призналась, что Игорь как-то грубо пошутил про неё, и она ответила резко. «Я не хотела обидеть, но он ведёт себя, будто я ему что-то должна», — сказала она. Тогда я поняла: дело не только в Денисе. Игорь, кажется, хочет, чтобы все плясали под его дудку, но сам не готов идти навстречу.
Этот разговор заставил меня перебрать в памяти нашу с Игорем жизнь. Может, мы не сумели показать сыну, что семья — это умение идти на уступки? Я решила не лезть в их конфликт, но попросила Дениса и Светлану быть мягче. Они молоды, вся жизнь впереди, но уважение к старшим — важно. Я также поговорила с Игорем, предложила не давить на сына, а попробовать наладить отношения. Он буркнул что-то невнятное, но обещал подумать.
Теперь я смотрю на Дениса и Светлану и вижу в них нас с Игорем в молодости — такие же наивные, такие же колючие. Не хочу, чтобы они повторяли наши ошибки. Моя квартира — их временная пристань, но я знаю: скоро они упорхнут из гнезда. А я останусь с воспоминаниями и тихой надеждой, что сын найдёт общий язык с отцом. И, может быть, Игорь когда-нибудь поймёт, что воспитание — наша общая вина и общая боль.
